– Господи, что же это такое? – воскликнул Сесил Фэншоу.
– Знак пылающей башни, – ответил отец Браун и направил струю воды из шланга прямо в сердце красного цветка.
– Нам повезло, что мы не легли спать, – выдавил Фэншоу. – Но, наверное, огонь не сможет перекинуться на дом.
– Возможно, вы помните, что деревянная изгородь, по которой он мог бы пойти, недавно была снесена, – тихо сказал священник.
Фламбо обратил горящий взор на священника, но Фэншоу лишь рассеянно произнес:
– Что ж, по крайней мере, никто не погибнет.
– Это весьма любопытная башня, – заметил отец Браун. – Когда речь идет об убийстве, она всегда убивает людей, которые находятся где-то еще.
В то же мгновение чудовищная фигура садовника с развевающейся бородой снова возникла на зеленом гребне. Он махал рукой, подзывая остальных, но на этот раз держал не грабли, а саблю. Следом за ним вышли два негра, тоже вооруженные старинными абордажными саблями из трофеев, висевших на стене в столовой. В кроваво-красном зареве, с черными лицами и в желтых ливреях, они напоминали дьяволов с пыточными инструментами в руках. Из темного сада за ними доносился отдаленный голос, выкрикивавший отрывистые приказы.
Когда священник услышал этот голос, его лицо исказилось невольной гримасой. Но он не утратил самообладания и не сводил глаз с пятна пламени, которое теперь немного уменьшилось под шипящей серебристой струей воды из шланга. Он держал палец на форсунке, чтобы точно направлять струю, не отвлекаясь на другие дела, и лишь по звукам и смутным образам, мелькавшим на периферии зрения, мог догадываться о волнующих событиях, разворачивавшихся в саду. Своим друзьям он дал два лаконичных указания. Первое звучало так: «Постарайтесь сбить с ног этих типов и свяжите их; веревка лежит у вязанки хвороста. Они хотят забрать мой замечательный шланг!» Второе было таким: «При первой возможности позовите девушку из челнока; она сейчас на берегу вместе с цыганами. Попросите ее, чтобы они доставили сюда ведра и натаскали воды из реки». Потом он замолчал и снова стал поливать красный огненный цветок так же безжалостно, как незадолго до этого поливал красный тюльпан.
Отец Браун так и не повернул голову, чтобы посмотреть на странную схватку между поджигателями и защитниками дома. Он едва ли почувствовал, как вздрогнула земля под ногами, когда Фламбо столкнулся с огромным садовником, но представил себе, как остров раскачивается от их борцовского поединка. Он слышал тяжкий звук падения и торжествующий возглас своего друга, бросившегося на первого негра; слышал крики обоих чернокожих, когда Фламбо и Фэншоу связывали их. Огромная сила Фламбо более чем уравнивала шансы противников, особенно потому, что четвертый поджигатель по-прежнему таился возле дома и выдавал свое присутствие лишь тенью и голосом. Потом он услышал плеск воды, разрезаемой веслами челнока, голос девушки, отдающей приказы, голоса цыган, отвечавшие ей, лязг ведер, опускаемых в реку, и наконец, топот множества ног вокруг пожара. Но все это для него значило меньше, чем тот факт, что красная огненная расселина, которая недавно снова расширилась, теперь постепенно начала закрываться.