— Раз уж мы теперь работаем вместе, может, расскажете о себе чуть больше, чем я знаю? — Спросил Игнат, присаживаясь. Он взял свой посох, лежащий подле. Ему почему-то всегда нравилось держать эту непритязательного вида палку в руках. А сидя он просто клал её на колени, стуча по дереву пальцами.
— Ну, историю Драма ты немного знаешь примерно настолько же, насколько её знаю я. Он ещё по дороге в город рассказал, если помнишь. Так что, если ему нечего больше добавить, то…
— Вообще-то, я имел в виду тебя, Таринор. О тебе я знаю лишь, что ты друг Бьорна, но больше ничего. — Перебил его маг.
— Мне тоже хотелось бы услышать твою историю. — Добавил Драм, взглянув на наёмника.
Таринор молчал, неотрывно глядя на пляшущие языки пламени.
— Наёмник я. Без рода и племени. — Буркнул он. — Так меня и видят те, с кем сводит жизнь. Таким меня эта самая жизнь и сделала.
— Но ведь у тебя была семья? Даже я — сирота-безотцовщина — и то знаю, что мать была, да померла. А потом меня в Академию увёз отец. Ну, приёмный то есть. Во всяком случае, я его таким считал. — Юноша сжал пальцами посох.
— Была. — Проговорил наёмник, не отрывая взгляда от огня. — Но помню я только мать. Об отце она рассказывала, только то, что он был. А на вопрос, куда делся, уклончиво отвечала, что ушёл куда-то и не вернулся. И делала вид, что ей всё равно. — Наёмник поднял взгляд на Игната. — И знаешь, мне со временем тоже стало всё равно. Наверное, от неё передалось. Жили мы небогато, так что времени на раздумья не было, нужно было думать, где кусок хлеба добыть. А жили мы на самом краю мира, к северу от Гирланда, у подножья гор. С одной стороны — Северная Роща, с другой — промозглое море. Деревня там была. Маленькая такая, все друг друга знали. Я с мужиками то в море на лодке выходил, рыбачили, то в лес охотиться брали. Они все мне отца заменяли, каждый в своей мере. А вот мать в дом никого не приводила. Она вообще выходить не любила никуда. Разве что за водой до колодца и обратно… Жила затворницей. И умерла так же. Как я её схоронил, так меня жизнь в оборот и взяла. Всякие времена были. Но одно ясно было — либо учись, либо помирай. Вот я и учился: на жизнь зарабатывать, читать, мечом махать…
— Ты ведь застал войну? — Вмешался Игнат.
— Застал. — С горечью в голосе ответил Таринор. — Но рассказать об этом даже не просите. Поганое время, которое не хочется вспоминать.
— Понимаю. — Сказал Драм. — Война людей — это невообразимо. Мы всегда ужасались способности людей столь масштабно убивать друг друга.
— Сказал тёмный эльф. — Усмехнулся Игнат, грея руки над огнём. — Уж кто бы говорил насчёт убийства себе подобных. Не думаю, что вы жалуете своих собратьев с поверхности.