* * * Альтернативное русло * * *
– Аааа! Кто здесь?
Хоаххин услышал в темноте лаборатории, как тело профессора брякнулось на пол, перевернув раскладушку. Как заскрипели растянутые металлические пружины. Как за звуконепроницаемой стеной завыла сирена баззера экстренного оповещения и в бронированную дверь замолотили чем-то тяжелым. Потом эта дверь распахнулась, и прямоугольник яркого искусственного света ворвался внутрь помещения.
– Ну-ка, ну-ка. Дай пройти! Ну, дай же пройти!
Прихрамывающая фигура Смотрящего на Два Мира копошилась за освещенным порогом. Баззеры замолкли, и казалось, весь мир погрузился в звенящую в мозгах тишину. Лаборатория начала наполняться мягким светом встроенных в панели потолка белых квадратов.
– Когда?
– Да вот, только что!
– А это что за хрень?
– Это не хрень! Это моя постель. Я не могу использовать здесь источники посторонних электромагнитных излучений!
Профессор в полосатых трусах содрал «покрывало» из биопленки и наклонился над кушеткой. Хоаххин посмотрел на свое синеватое лицо, и его передернуло от неприятного ощущения присутствия на собственных похоронах. В углу пульсировало белое облако голограммы дальней связи.
– Вон на ту кнопочку нажми.
– Сам нажми. У меня руки заняты.
Смотрящий дотянулся до пульта активации закрытого канала, и облачко быстро приобрело очертания Черного Ярла.
– Когда?
– Да отстаньте вы все от меня! У меня тут пациент! Живой!
Голограмма молча уставилась на двух совершающих хаотические телодвижения гуманоидов, больше похожих на шаманов, обкурившихся конопли и впавших в священный транс. Казалось, глаза Черного Ярла искали бубен, которого так не хватало этим двум и который спокойно лежал на своей кушетке.
– Господа! Хватит суетиться. И не задушите только что воскресшего.
Жесткий холодный голос, словно струя ледяной воды, окатившая двух резвящихся щенков, восстановил эмоциональное равновесие присутствующих.
Хоаххин не чувствовал своего тела, наверное, так бывает с душой, готовящейся к дальнему путешествию. Смотришь на себя откуда-то сбоку, видишь собственный труп, все вроде понятно, но как-то так далеко и безразлично…
– Что с ним?
– Он точно здесь, но… какой-то неживой.
– Так живой или не живой?! Профессор, внесите ясность, наконец!
Хоаххин попробовал пошевелить рукой, нет, руки как будто онемели. Неужели вот так все и закончится? Ему было холодно и неудобно перед мечущимися над его телом друзьями, как он мог их так подвести?!
– Пульс стабилизировался, давление поднимается, лежит, молчит, что я еще могу сказать? Может, опять засыпает?