Шкаф фыркнул и замигал теперь уже зелеными огоньками.
– А морду набить? А чая попить?
Хоаххин шлепнулся задом на потертую деревянную табуретку, приглашая тем самым гостя также присесть с дороги.
– Да не боись. Через две с небольшим тысячи оборотов у Могущественных закончится очередной цикл. Мы с ними договоримся и запихнем тебя в тело Алого Князя.
Хоаххин, не утерпев, прыснул от смеха и покосился на железного отца-настоятеля. Шкаф от негодования завертел в разные стороны обзорными камерами.
– Да я! Да ни в жись!!! Да лучше в углу простоять до морковкиного разговения с одним яйцом…
Горячий, ярко-оранжевый чай дымился в граненых стаканах с металлическими подстаканниками. Друзья, смакуя ароматный кипяток, негромко переговаривались. Так получилось, что после возвращения из «командировки» Хоаххина у них не было ни одной свободной минуты, чтобы пообщаться накоротке. Черный Ярл делился новостями от Совета Адмиралов Детей Гнева. Хоаххин слушал, вставляя иногда короткие реплики.
– Какая победа? Ведь не получилось ничего изменить. Все, что было сделано Черным Стражем, полностью вписалось в уже прожитую реальность.
– Здрасьте-нате! В какую реальность? Кем прожитую? Тобой, капитаном третьего ранга прожитую? Если бы не получилось, не осталось бы от нашей «альтернативной» реальности камня на камне. Я бы здесь сейчас с тобой не сидел, а мотался на каком-нибудь ободранном фрегатике, охраняя торговые караваны между Зовросом и САК. Ты бы нянчил свое «четвертое поколение» под неусыпным оком своей «благоверной», а то и еще хуже того… Ты что, до сих пор не понял, какая из этих двух вероятностей является измененной? Ну, ты меня удивил, разведчик недобитый!
Хоаххин нетвердой рукой поставил стакан обратно на стол.
– Ну и в каком тогда времени и месте произошел разрыв?
– Для тебя это имеет значение? Ты столько раз умирал, а продолжаешь оставаться таким же любопытным, как тогда, когда бегал по ледяной пустоши. Может, лучше следовать старой поговорке «Меньше знаешь – лучше спишь»?
– Спасибо, Учитель. Я уже «выспался». Мне этого хватит на всю оставшуюся жизнь.
– В каком месте и времени…
Зрачки глаз Ива замерли, и Хоаххину показалось, что он смотрит через них в черную холодную пустоту космоса. А глаза эти, только что искрившиеся теплым светом, превратились в черную дыру, призывно распахнувшую свою беззубую пасть.
– В каком времени…
Хоаххин «заглянул» под плотную завесу, надежно скрывающую от него мысли Учителя, которая как бы случайно, на мгновение, приподняла краешек своего непроницаемого покрывала, словно юная застенчивая девушка, поправляя пышные юбки на бедрах. Перед ним скользнул образ огненной реки и плоского каменного пика, нависающего над ней…