На мгновение люди Рандвера замерли, не зная, чего хочет их ярл, но Харальд принял решение за них, выхватив у Сорли копье и швырнув его с такой силой, что оно пробило щит одного из воинов и пригвоздило его руку к груди. Защитники «Рейнена», знавшие, что очень скоро они будут сидеть в чертогах Одина и пить мед, прославляя эти мгновения, издали оглушительный крик ликования.
Вражеская «стена щитов» растянулась по всей палубе и состояла из пяти человек в глубину – наступающая волна стали и плоти должна была вот-вот сбросить отца Сигурда и его людей в море или утопить их в собственной крови на дубовых досках. Обе стороны издали воинственный клич, когда «стены щитов» столкнулись, и воздух наполнила песнь мечей, столь сладостная для ушей асов. Однако людей ярла Харальда неумолимо теснили назад, пока они не оказались около руля, где столпились под огромным старн-постом, просмоленные доски которого украшали резные руны и звери.
Слагфид отбил щит неприятеля, Торальд тут же вонзил свой меч ему в лицо, острие вышло из затылка, и во все стороны полетели осколки костей и брызги крови. Неприятель упал; Сорли бросился вперед, в образовавшуюся щель, размахнулся топором, отсек врагу челюсть и, точно молния, вернулся за свою «стену щитов». Но в этот момент люди Рандвера, находившиеся по правому борту «Рейнена», стали выпускать в его защитников стрелы, которые разили воинов Харальда, потому что они не могли держать щиты так, чтобы защититься от атаки сразу с двух сторон, хотя трое или четверо повернулись и попытались прикрыть своих товарищей.
Рулевому «Рейнена» Торальду стрела угодила в шею, и он, вцепившись в нее рукой, перелетел через борт и исчез под водой. В следующее мгновение покачнулся Харальд, и Сигурд увидел, что из его плеча торчит оперенная стрела, хотя кольца кольчуги приняли удар на себя, и он гордо расправил плечи и выпрямился во весь свой рост.
– Что нам делать? – крикнул Аслак, чье лицо стало пепельным, а в широко раскрытых глазах застыло потрясение от того, что происходило в это мгновение. – Скоро они займутся и нами.
Сигурд ничего не ответил; он стоял, раскачиваясь в такт лодки, не в силах отвести глаз от картины последних мгновений жизни отца и братьев. В глаз Аги вонзилось копье, он закричал, рука со щитом опустилось; то же копье поразило его громадный живот, и Сигурд увидел, как блестящие внутренности вывалились на палубу. Улаф выкрикивал приказы, требуя, чтобы оставшиеся в живых защитники «Рейнена» соединили щиты и опустили головы.
Слагфид призывал врагов принять смерть от его меча. Братья Сигурда стояли плечом к плечу, и их окутывало облако презрения к мятежникам, густое, точно запах крови. Однако они оказались в ловушке и не могли даже поднять мечи; казалось, будто они вот-вот полетят в воду, точно ненужные рыбьи потроха, и утонут – один из главных страхов настоящего воина.