Знатные дамы из свиты Кримхильды и Уты готовились к празднику. Вынимали из сундуков нарядные платья, примеряли их, заново перешивали украшения.
Наконец стали съезжаться подлечившиеся бойцы. Их порубленные доспехи давно уже убрали с главной площади.
Каждого Гунтер награждал молодым жеребцом и праздничным платьем.
На лугу за городом сколачивали огромные столы, туда катили бочки с вином, в повозках везли угощение, накрытое душистыми травами. Весь городской люд ожидал королевского праздника, чтобы вкусно на нем поесть и попить, и надевал лучшее платье.
Утром торжественная процессия сошла со ступенек дворца и направилась к храму.
Кримхильду и королеву сопровождала сотня знатных, прекрасно одетых дам и охрана из юных воинов.
Зигфрид стоял среди толпы рыцарей, желавших посмотреть на красавицу королевну. Первый раз он увидел ее.
И грустно ему стало. Он взглянул на милую ее красоту, полную добра и света, потом посмотрел на себя и понял, что не достоин ее. Те, кто пел о прекрасной принцессе, не сочиняли. Они были правы. Но даже песен не хватало, чтобы описать нежную прелесть королевны. Что же мог предложить ей он – грубоватый верзила? Показать, как бросает тяжелые камни? Рассказать, как порубил не один десяток людей? Как поотрубал у них головы или руки? И все? Другого он не умеет, не знает. Разве может он подойти на равных к божественной красоте? Не слишком ли многого он пожелал?
В этот момент Гернот приблизился к старшему брату и тихо ему посоветовал:
– Хорошо бы нам именно здесь, на глазах у всех, вознаградить Зигфрида. Представь его Кримхильде, и пусть они пойдут впереди процессии в храм.
Зигфрида не нужно было долго искать в толпе. Он был виден издалека. И слуги стояли уже рядом.
– Вас просит подойти король, – шепнули ему.
– Зигфрид, наконец-то вас как самого почетного гостя можно представить сестре. И позвольте мне это сделать, – сказал Гунтер.
А Кримхильда стояла рядом и смотрела на них своими лучезарными небесными глазами.
– Приветствую вас, неустрашимый Зигфрид! – произнесла она с доброй улыбкой.
И Зигфрид поклонился.
– Этого недостаточно, – засмеялся Гунтер. – Сестра, ты должна поцеловать нашего друга в знак благодарности.
Кримхильда, с тою же легкой улыбкой, приподнялась на цыпочки и поцеловала Зигфрида в щеку.
Она подала ему руку. И они пошли впереди всей процессии к храму. Сотни гостей с любовью и восхищением смотрели на них.
– Дорого бы я заплатил за поцелуй такой красавицы! – сказал рядом с Людегером один из гостей.
– Столько, сколько уплачено Зигфридом, не заплатить никому. – Людегер обернулся к соседу и сказал ему с горечью: – Множество жизней датчан и саксов – вот цена поцелуя. А это были отменные воины.