– И когда же ты удостоишь нас вниманием лицезреть этот цирк? – с издевкой произнес Антон.
– Послушай, хватит с меня твоих издевок. А может мне стоит перенять бразды правления и поиздеваться над твоим предложением руки и сердца Зое? Что же могло произойти, что мужчина, бивший себя кулаком в грудь и твердивший, что никогда не позволит ни одной бабе себя окольцевать – и тут на тебе! Замуж начал звать. Причем – весьма настойчиво.
– А тебе какое дело? Сами разберемся, так что не суй нос не в свое дело.
– Во как! А в тебе, оказывается, есть мужской стержень.
– Слушай, хватит меня бесить. Что вы вечно сплетни разводите? Вам что и поговорить не о чем, кроме как обо мне? Ты тоже хороша, богатенького себе нашла, чтобы Зоя меня травила тем, в какой нищете мы живем. Что, мужик попроще не подходил? Непременно богача искала? С бассейнами да павлинами.
– Нет у него павлинов, а если бы и были, не твое это дело.
Я закурила, даже не спросив разрешения у хозяина квартиры.
– Ладно, чего это мы… В общем, это… давай не будем ссориться. Ты зла на меня не держи, все-таки родственниками скоро станем. Ты за этого своего замуж намылилась, а я на Зойке скоро женюсь.
– Не выйдет за тебя Зоя, ростом не вышел.
– Что???
– Что слышал. Не хочет она за тебя замуж, лодырь ты и мужлан неотесанный. А ей тихого женского счастья хочется, чтобы муж помогал, на руках носил, да деньги зарабатывал, – последнее я произнесла погромче, втайне надеясь, что произойдет чудо, и он изменится. – Вот мой жених зарабатывать умеет, а еще у него блестящее воспитание. Вы – как небо и земля, понимаешь? Ведь женщины что ценят? Правильно, заботу и ласку. А ты к Зое как относишься? Как нерадивый сын! Принеси, напеки, помой. Разве на такую жизнь она заслуживает?
– Не знаю, на какую, но ты в нашу семью и лезть забудь. Сами разберемся. Я Зою по-своему люблю, хоть и не красавица она.
– Она не красавица? Да ты на себя в зеркало смотрел? Вы двое, как из сказки о красавице и чудовище.
– Точно ты подметила. Только чудище – это она. Ноги месяцами не бреет, волосы сосульками висят, хоть когда бы в парикмахерскую наведалась. Копейки ведь, какие-никакие, зарабатывает.
– Которые на тебя же и тратит, ничтожная твоя душа!
Я вскочила со стула и быстрыми шагами пошла к входной двери.
Проскочив в прихожей мимо Зои, снимающей туфли с отекших ног, я схватилась за ручку входной двери.
– Постой, ты куда? – удивилась она.
Обернувшись, я взглянула на ничего не понимающую подругу.
– Жду тебя внизу, в нашем старом кафе, – захлопнув за собой дверь, я побежала вниз, не дожидаясь лифта.