Ройс съехал с широкого тракта на узенькую тропу, ведущую к деревне, и спешился возле небольшого дома с вывеской, на которой была изображена пивная кружка с пенной шапкой. Хотя время было позднее и уже сгустились сумерки, внутри оказалось еще темнее, и поначалу Адриан увидел лишь пламя фонарей, подвешенных на потолочных балках. Он остановился у входа, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте, а вот Ройс двинулся прямиком к маленькому столику между каменным очагом и окнами.
– Как делишки? – улыбаясь, приветствовал человек за стойкой. Он протянул руку, и Адриану пришлось сделать несколько быстрых шагов, чтобы пожать ее. У хозяина было крепкое рукопожатие и приятная манера смотреть в глаза. – Я Дуган. А ты кто будешь?
– Адриан.
– Рад встрече, Адриан. Что я могу тебе предложить?
– Ну… – Адриан замялся и посмотрел на Ройса, который вновь скрылся в глубинах капюшона. – Пиво.
Кабатчик выглядел огорченным.
– Прости, парень. Мы не подаем пиво. Пиво можно выпить в любом обшарпанном трактире на любой пыльной дороге, куда его привозят в бочках целыми телегами, продержав несколько недель на жарком солнце. А ты приехал в Ибертон. Говори конкретнее.
Трое посетителей, сидевших за стойкой, кивнули и посмотрели на путников с сожалением. Это были весьма пожилые господа, которые обычно посещают трактиры в дневное время.
– Простите, – пробормотал Адриан. – Я не понимаю. Что же вы предлагаете?
– Эль, много эля – самого лучшего в Генте.
– Самого лучшего на свете, – сказал старший из сидевших за стойкой. У него была длинная седая борода, которую он разместил прямо на стойке, а потертый дорожный плащ в нескольких местах был порван и залатан разноцветной тканью. – Мне ли не знать, где я только не бывал.
Он поднял кружку. Остальные последовали его примеру, и каждый сделал глоток. Затем все кружки с одинаковым глухим звуком одновременно опустились на деревянный прилавок.
– Значит, буду эль, – с улыбкой сказал Адриан.
Снова скорбные взгляды.
– Какой? – спросил Дуган, наклонившись вперед и упершись локтями в стойку.
Он мотнул головой в сторону стен, увешанных дощатыми панелями, на каждой из которых были нарисованы наполненные доверху чашка, стакан или кружка и подписаны названия вроде «Вкус летнего утра», «Ячменный банкет» и «Сладкая горечь до конца».
Панели покрывали все стены, и Адриан принялся их изучать.
– Откуда ты? – спросил Дуган, продолжая смотреть на него с теплой, добродушной улыбкой.
– Из Ренидда, – ответил он, решив, что о крошечном Хинтиндаре здесь никто не слышал.
– А… с юга. Значит, ты тут впервые?