и его последователи все стараются свалить на половые переживания детей вообще. Так, Freud объясняет всякий невроз (неврастения, мания преследования, истерия) настоящими, или раньше пережитыми половыми потрясениями. Истерия и мания преследования, по его мнению, является последствием пережитых половых эксцессов в раннем детстве; остальные – происхождения более позднего времени. Сначала Freud предполагал, что детство истеричных, всегда изобилует половым извращением в котором главную роль совратителей играют взрослые или более старшие дети; вскоре он, однако, изменил свое мнение и нашел, что на развитие истерии, главным образом, влияет игра воображения, свойственная периоду полового созревания. Позже Abraham
[92] указал на то, что даже, так называемая, dementia praecox
[93] имеет своим происхождением половые переживания. Но мне кажется, что утверждения Freud'a нельзя считать доказанными; и что он недостаточно глубоко осветил им самим и другими сделанные наблюдения в этой области. Не может быть и речи ни о том, что вышеназванные неврозы всегда имели своей причиной половые потрясения, ни в равной мере и о том, что всякое половое переживание детства должно обязательно вызвать указанные нервные заболевания. В доказательство своей теории Freud и его последователи опубликовали целый ряд показаний больных об их собственных болезнях. Но я должен сознаться, что показания эти меня ни в чем не убедили. Наоборот, мне казалось, что многое, о чем рассказывали больные, им внушено, и что таким образом не обращено достаточного внимания на возможность ошибок и неточностей в воспоминаниях пациентов. У меня получилось впечатление, что Freud и его адепты постарались положить теорию Freuda в основу рассказанных им историй в гораздо большей степени, чем эти истории сделать основой своей собственной теории. Далее, Freud старается доказать свои положения психологическим анализом. Но все его толкования при этом так произвольны, что ни об одном его утверждении нельзя говорить серьезно. Грёзы и сны он по собственному усмотрению ухитряется толковать символически, а целый ряд определенных и установленных явлений он совершенно произвольно считает выражением половой жизни. В произвольном построении мнимых символов, по-моему, и заключается главный источник его ошибок.
Итак, нельзя допустить, чтобы истерия и другие неврозы всегда, или даже лишь в подавляющем числе случаев, объяснялись мастурбационными или другими половыми актами у детей. Нельзя вообще забывать, что всякая болезнь часто имеет до дюжины и больше причин, и если одна из них и является главной, то нельзя все же произвольно, по усмотрению выхватить любую из них. Я далек от того, чтобы совершенно отрицать ту роль, которую половая жизнь ребёнка может сыграть для более поздних нервных осложнений, но это имеет место в сравнительно малом количестве случаев, что и заставляет нас воздержаться от преувеличений.