— Подождите. Ведь вы записали в нее имя преступника, когда угрожали президенту США. И он умер. Что это был за трюк?
— Когда Амане Миса, второй Кира, была освобождена из заключения, она сразу же возобновила убийства с помощью Тетради. В фальшивке она начала писать со второго дня, после того как Ватари совершил подмену.
— Да, я читал об этом в вашем отчете ФБР. Вот почему убийства происходили только в первый день после того, как выпустили Мису.
— Среди тех, чьи имена были вписаны в тот день, один преступник еще не был мертв. Я опустил эту деталь в отчете.
— Его имя было записано в Тетрадь, но он не умер? И как это возможно? — Суруга не пытался скрыть своего раздражения.
— Эта была ошибка Мисы, неправильно записавшей дату смерти. Она указала 23 июля.
— И вы назвали это число президенту.
— То, что написано в Тетради, уже не изменить. Я знал, что американское правительство и ФБР опасались моей связи с Тетрадью. Я убрал информацию об ошибочной дате из моего отчета, чтобы использовать ее при необходимости, в чрезвычайных обстоятельствах. Кроме того, угроза заставить президента использовать ядерное оружие невыполнима. С помощью Тетради нельзя заставить одного человека убить другого. Я забыл включить эту подробность в отчет.
Хотя смысл уловки стал ясен, Суруга все еще не был полностью доволен.
— Тогда почему вы не сказали президенту, что обе Тетради Смерти были уничтожены? И что человек, который угрожал ему, назвавшись L, был мистификатором? Разве необходимо было подыгрывать самозванцу? Нас чуть не убили из-за этого!
L не торопился отвечать, устремив взгляд на бегущую перед ними дорогу. Суруге в этот момент он напомнил игрока, изучающего шахматную доску и пытающегося предугадать мысли соперника на сотню ходов вперед.
Волнообразный терминал международного аэропорта Кансай сиял на фоне ночного неба. Голубые сигнальные фонари, направляя взлетающие один за другим самолеты, ярко светились вдоль полосы, как море светлячков.
UA-718, следующий в Лос-Анджелес, тронулся с места точно по графику и медленно пополз в сторону взлетной полосы. В салоне бизнес-класса Маки спала на специально оборудованной кровати, отгороженной от остального салона занавеской. Она выглядела как пациент, нуждающийся в срочной операции. Кудзё, одетая в длинный белый медицинский халат и сидящая рядом с Маки, пристально наблюдала за девочкой через занавеску. Рядом с Кудзё, расслабившись в кресле, сидел Матоба, также одетый в халат. Он был крайне доволен ситуацией.
— Ненадолго мы оказались в крайне щекотливом положении, но теперь, кажется, все идет по плану, — заметил он. — Мы везем с собой девчонку, чтобы нейтрализовать L, но, судя по всему, это оказалось даже излишней мерой предосторожности.