Услышав, что шум воды стих, Йен посмотрел наверх. Поставив чашку на стойку, он направился к лестнице.
Чтобы узнать наверняка, существовал лишь единственный способ убедиться в верности своих мыслей.
Сара взяла огромное белое полотенце с сушилки и обернула вокруг себя, подоткнув конец у груди. Плотная махровая ткань на ощупь была мягкой и теплой, словно специально созданной баловать тело. По возвращении домой, нужно будет найти себе такую же сушилку.
Она выбралась из душа, сдернула с головы маленькое полотенце, наклонилась и стала вытирать им влажные волосы.
Когда дверь распахнулась, Сара резко выпрямилась, и, оступившись, упала бы в ванну, если бы Йен вовремя ее не подхватил.
– Что ты здесь де…
Он прервал ее на полуслове, притянул к груди и накрыл губы своим ртом. Через пару мгновений Сару уже не интересовали ни вопрос, который она не успела задать, ни ответ Йена.
Ее мысли занимали лишь мужчина и его чувства: как сильно он хотел ее. Насколько она хотела его.
Йен крепче прижал Сару к себе, целуя, постепенно спускаясь от губ к подбородку и шее.
– Сара, – прошептал он, согревая дыханием капельки воды, струйками стекавшие вниз по шее.
У нее в голове крутились различные слова, но единственное, что слетело с губ – приглушенный стон. Но и этого было достаточно.
Йен снова поцеловал ее, его язык требовательно ворвался внутрь, и у нее отпало всякое желание возражать.
Мужчина подхватил Сару под колени и поднял. Не прекращая целовать, отнес из ванной на кровать, на которой они целомудренно спали этой ночью. Но на сей раз, уложив ее, накрыл не одеялом, а своим телом.
Саре бы обеспокоиться, что подушка промокнет от влажных волос, но ей было все равно.
Не заботило ее и то, что Йен подцепил уголок полотенца и потянул за него. Узел поддался и уступил, скользнув за его рукой. Мужская кожа была такой теплой, женская же – влажной и прохладной.
Все мысли улетучились, когда он опустил голову и подул на ручейки, стекавшие с волос на грудь, прежде чем прочертить их путь языком.
– О боже, Йен. Что мы делаем?
– То, для чего рождены, – прошептал он и провел языком по ее шее, слизывая больше капелек.
На нем все еще была та же белая рубашка с несколькими расстегнутыми пуговицами, в которой он вчера присоединился к ней в постели. Даже сквозь сон она восхитилась, насколько сексуально это выглядело, и подумала, как бы ей хотелось расстегнуть оставшиеся пуговицы.
Сейчас Сара потянулась к ним дрожащими пальцами и принялась сражаться с крошечными кусочками пластмассы, раздражаясь: петли, казалось, спрятались в декоративных складках, украшавших перед рубашки.