Дорис молилась о спасении его души, будучи уверена в том, что ее просьба исполнилась, в том, что мы все спасены, ведь именно для этого пришел на Землю Христос. И она обещала молиться об этом до конца своих дней.
(В момент написания этой книги ее жизнь продолжается, как и молитва[33].)
А затем линия на мониторе стала прямой. Так продолжалось пять дней. А через пять дней, 2 марта 1982 года, все было кончено.
Престарелый Эдгар Дик приехал забрать тело сына и отвез его в Форт Морган, штат Колорадо, где место на кладбище ждало его в течение пятидесяти трех лет. На стеле нужно было выгравировать только дату смерти. Когда Филипа отпустили к Джейн и старик, до того момента совершенно бесстрастный, увидел крошечный гробик младенца, он не выдержал и разрыдался.
После смерти Дика его наследники сделали Пола Уильямса его литературным душеприказчиком. Все бумаги, включая Экзегезу и корреспонденцию, погрузили в небольшой фургон и перевезли в гараж к Уильямсу, в Глен-Эллен, который с того момента превратился в мифическое место для поклонников Дика во всем мире. Отсюда выходили объединяющие их выпуски «Новостей общества имени Филипа К. Дика» («Philip К. Dick Society Newsletter»), которые фиксировали развитие культа на протяжении вот уже десятилетия. Фильм Ридли Скотта «Бегущий по лезвию бритвы» способствовал популяризации творчества Дика, как и экранизация рассказа «Мы вам все припомним» («We Can Remember It for You Wholesale»), по мотивам которого был снят фильм «Вспомнить все» («Total Recall») с Арнольдом Шварценеггером в главной роли. Также можно вспомнить оперу по мотивам романа «ВАЛИС», другие кинематографические проекты, множество книг, рассказывающих о Дике, ссылающихся на Дика, книг, героем которых он является. Повсюду проходили посвященные ему мероприятия, напоминавшие университетский коллоквиум и в то же время собрание сектантов. Отныне ритуальным «гвоздем программы» этих собраний становится выступление английского комика Джона Джойса: он произносит перед поклонниками речь, с которой Дик выступал в Метце. Присутствуя при этом действе, сложно не вспомнить о Джо Чипе и его товарищах из «Убика», мир которых мало-помалу заполнял потусторонний образ Глена Рансайтера. Поклонники Дика неустанно сообщают о деталях, свидетельствующих о скрытой «дикизации» мира. Они полагают, и я вместе с ними, что в 1997 году обложку журнала «Тайм мэгэзин» вполне может украсить фотография Филипа Дика, признанного человеком года. В эпоху, когда его произведения массово переиздаются, а серьезные журналы посвящают этому писателю статьи, его почитатели испытывают те же смешанные чувства, что и первые христиане в момент признания Империей их веры. Они ликуют, но в то же время сожалеют о катакомбах, о героизме и о тайне. Некоторые