На мне все было рваное. Увидав это, ханум громко расхохоталась.
- Откуда ты привела эту уличную нищенку? - сказала она Тахмине-ханум и приказала осмотреть мои ноги и руки.
- Шараф-Ниса, - сказала она своей горничной, когда осмотр был окончен, - как ты думаешь? Она не похожа на порядочную женщину, иначе такая молодая и красивая женщина не была бы до сих пор без работы. Во всяком случае, у нее должен быть какой-нибудь недостаток.
От этих слов у меня душа ушла в пятки. Я уже не сомневалась, что на работу меня не примут. Испугалась и Тахмина-ханум, но все же не растерялась и, вся побледнев, быстро ответила:
- Она порядочная, в этом я ручаюсь. Я знаю и родителей ее, они очень благородные люди...
- Не расхваливай, - сердито перебила ее ханум, - не учи меня! Благородные люди не идут в прислуги. Я до сих пор не встречала благородной прислуги.
- Пусть останется на неделю, - вмешалась в разговор Шараф-Ниса, посмотрим, какая будет. Пока еще ничего нельзя сказать.
Ханум согласилась. Я была полна радости и не подозревала, что самое страшное впереди. Между тем, ханум приступила к новым вопросам:
- Ты ведь не замужем?
- Нет, муж мой умер три года назад во время холеры.
- А как насчет детей?
- Пусть простит меня ханум, я не рожала.
- Есть у тебя место для ночлега?
- Да, ханум, есть.
- Какие у тебя болезни?
- Никаких.
- Шараф-Ниса, как ты думаешь? - опять обратилась ханум к горничной.
- Посмотрим, ханум, какая будет, пусть послужит с неделю.
- Я дам тебе смену белья. Есть и пить будешь здесь, - важно заявила ханум. - Если не захочешь кушать здесь, можешь брать с собой домой.
Я приняла эти условия, заранее радуясь, что буду носить свой обед домой и кормить Меджида и Джавад-агу. Окончив допрос, ханум вызвала Диляру и поручила ей:
- Отведи ее на кухню и дай ей работу. Через неделю дашь мне о ней сведения.
Тахмина-ханум ушла. Я повесила чадру на вешалку и засучила рукава, но еще не знала, какую работу буду исполнять. Кухня была просторная. Здесь было много челяди. На огне стояли большие котлы. Я думала, что гаджи ожидает гостей, но от служащих узнала, что на кухне гаджи всегда готовится так много.
Диляра пользовалась доверием госпожи; кухня и все обслуживающие кухню подчинялись ей.
Налагать взыскания, прогонять со службы, распределять пищу, - все было в ее власти. Она же назначила мне работу: я должна была таскать из кладовой рис и очищать его; эту же работу выполняла старая женщина по имени Гюльсум. На нас лежала также обязанность таскать воду и чистить лук.
Гюльсум была очень стара и не могла носить воду; поэтому мы условились, что она будет чистить лук; а я носить воду.