— Где ты была, солнышко? Ты не оставила записки, и я уж начала волноваться.
— У меня были кое-какие дела, пришлось отлучиться, — вот включила стиралку и отъехала… — ответила Клэр, и тут же попыталась сменить тему: — А ты закончила со своими бумажками?
— Да, я их победила, и метнулась домой, потому что хотела кое-что с тобой обсудить.
— Ох, милая, прости, что меня не было дома, когда ты вернулась. Но теперь я вся внимание…
Трис налила им по чашке кофе и уселась за кухонный стол.
— Я тут подумала сегодня по дороге домой… Клэр, я должна сказать тебе, что…эээ…
Тристан волновалась, и это было так очевидно, что Клэр потянулась через стол и взяла ее за руку.
— Я никогда ни с кем не обсуждала ничего такого… и это так трудно… — Трис наклонила голову, пытаясь справиться с тем, что будет дальше.
— Речь о твоей матери? — попыталась помочь ей Клэр.
— Нет! Я вовсе не о ней, Клэр… Я так тебя люблю… Переедешь ли ты ко мне?
Тристан выпалила эти слова на одном дыхании, понимая, что если не скажет этого быстро, то совсем потеряет самообладание.
Клэр приподняла ее за подбородок: глаза Тристан — нервные, бегающие, — встретились с ее.
— Ты действительно любишь меня, Трис? Потому что я влюблена в тебя по уши…
Трис слабо улыбнулась.
— Я никогда не любила по-настоящему, поэтому мне не с чем сравнить… Могу лишь сказать тебе, что никогда в своей жизни я не чувствовала ничего подобного.
Клэр сорвалась со своего места и уселась к ней на колени.
— Я тоже безумно люблю тебя, сладкая, и я бы очень хотела переехать к тебе.
Тристан, облегченно выдохнув, уткнулась зардевшимся лицом ей в шею.
— Думаю нам нужно кое-что обсудить, — сказала Клэр. Тристан уставилась на нее. — Я бы хотела поговорить о твоей матери, если ты готова к этому. Понимаю, что тебе тяжело, но я хочу знать, как мне вести себя с Мэлори, если она снова заявится сюда.
Трис кивнула и полезла за сигаретами.
— До недавнего времени я ни одной живой душе не рассказывала о своем детстве… — начала Трис, а затем последовали повествования о тех вещах, которыми она уже поделилась с Люси. Откровения все еще с трудом давались Трис, но это уже было не так мучительно, как в первый раз. Клэр слушала ее и плакала, не стесняясь.
— Как вообще можно так со своим ребенком? — воскликнула она, заливаясь слезами.
— Я бы хотела получить ответ на этот вопрос, равно как и на тысячу других. Я думаю, что частично ее поведение было вызвано тем, что она ревновала меня к отцу… Мы с ним всегда были очень близки, а она — словно чужая. Но это был, в основном, ее выбор… — Тристан вытерла глаза. — Теперь, когда я уже взрослая, я не позволю призракам из прошлого рулить своей жизнью. И первое, что я сумела сделать, это открыться тебе, позволить тебе стать ближе… И это здорово.