Даже не знаю, сколько еще будет длиться эта война, этим периодом европейской истории никогда не интересовался, но мне - без разницы, после окончания морской школы во Францию наведаюсь обязательно.
Последними листочками, которые оказались разбросанными по столешнице секретера, были ценные бумаги различных испанских банков. На общую сумму в семнадцать тысяч пиастров.
Теперь прикинем то, что утоплено в реке. Почему посчитал, что серебра - не меньше пятнадцати килограмм? Потому, что в той жизни на лоджии стояла пудовая гиря, к которой от случая к случаю, делал подход. Так вот, мозги тот вес помнят, а здесь было на капельку меньше, чем пуд. Значит серебра, в переводе на монеты - около шестисот пиастров.
С золотом тоже сильно не ошибусь, по весу - около четырех килограмм, или приблизительно две тысячи четыреста пиастров.
Стоимость жемчуга, который лежит в мешочке, - не знаю, нужно уточнить, а за остальные золотые изделия, вспоминая недавний торг в Ицхака, думаю, тысячи три выторговать можно. Только отберу несколько сережек, колечек и два колье или, как говорит на них моя Любка - монисто. Одно - из изумрудов, а второе - из кровавых рубинов.
Нет-нет! Подарить своей невесте драгоценности из военного трофея - это не западло. Вот ограбить обывателя, а затем, дарить, тогда да, очень нехорошо.
Выбрал и себе на серьгу колечко из фальшивого серебра, которое обычно оставалось после выплавки золота (платина обыкновенная) и по указу короля, под надзором алькальда топилось в реке на протяжении последних ста пятидесяти лет.
Серебряный полумесяц, который мне, как казаку положен, в левое ухо, нацепил когда-то лично дед Опанас. Потом серьга пропала, видно, пахолки Собакевича сняли, сама слететь не могла. Рыжье в ухе - не по статусу, а белый металл как раз подойдет. Да! И эту черную жемчужину пусть Ицхак в платине оправит. Не такая будет серьга, как писал Сабатини, и на капитана Блада похож не буду, это для меня слишком большая честь. Впрочем, о чужой, думать незачем, своей бы не потерять.
И, осталась последняя коробочка из красного дерева, что здесь? Часы! Карманные часы в золотом корпусе французской часовой мастерской 'Блуа'! Размерами немного больше, чем привычные в том мире, но точно такие же, как были в этом мире у моего отца. Только в центре крышки у него был камень синий, а у меня - белый бриллиант. Очень точный механизм, за девять месяцев отставал всего на три минуты.
Помнится, когда-то читал, что во времена преследования по религиозным мотивам, мастера-протестанты мастерской 'Блуа' сбежали из Франции в Швейцарию, где таких преследований не было.