Может быть, никогда и не исчезнут.
— Привет, — я слышу ее голос. Она подходит к тому месту, где я сижу, и кладет игрушечную машинку на надгробный камень.
— Привет, Джен.
Она опускается на колени рядом со мной, воздух наполняется ее любимыми духами. Это возвращает все воспоминания о том, что я когда-то имел.
— Как дела? Я не была уверена в том, что ты собираешься здесь появиться, — между нами неловкость, которую, я уверен, она тоже чувствует.
— Да, мне жаль. Просто в прошлом году было слишком тяжело. Хотя, становится чуть лучше, — я пробегаю рукой по надгробию, все еще не в состоянии смотреть на свою бывшую жену.
— Это хорошо. Хьюстон, а я выхожу замуж, — ее слова меня не шокируют.
Я поворачиваюсь к ней лицом, впервые за долгое время смотрю на нее. Ее волосы стали длиннее, и она выглядит чуть счастливее. Ее глаза все еще выражают глубокую печаль, которая отражает и мою. Печаль, которая думаю, никогда не исчезнет.
— Он хороший парень?
— Да. Его зовут Стюарт. Он мне очень помог.
Я улыбаюсь.
— Это хорошо, — я делаю глубокий вдох. — Я должен был его отвезти.
— Что?
— В то утро я должен был сам отвезти Натана в школу, — мои плечи опускаются, когда я смотрю на его надгробие.
Дженнифер хватает мою руку, привлекая в себе мое внимание.
— Нет, ты не должен этого делать. Ты не можешь винить себя.
— Это моя вина, — еще одна слеза скатывается по моей щеке.
— Это не наша вина. Долгое время я винила себя. Я обвиняла всех. Он был моим маленьким мальчиком, Хьюстон. И не проходит мгновения, чтобы я по нему не скучала, — она всхлипывает, прижимая к лицу руки, а затем поднимает заплаканные глаза. — Я была его мамой.
Я обнимаю ее, притягивая к себе.
— Жизнь — отстой.
Она вырывается из объятий и вытирает нос.
— Это действительно так, — она делает паузу, прежде чем продолжить, — я звонила тебе, потому что у меня есть кое-что из вещей Натана, и я подумала, что ты захочешь, чтобы они были у тебя.
— О’кей.
Некоторое время мы сидим молча, позволяя облакам проноситься мимо нас, пока оба тихо молимся о нашем маленьком мальчике.
Когда мы возвращаемся к стоянке, то я замечаю рыжеволосого мужчину с бородой, опирающегося о серебристый седан.
Он улыбается, когда видит Дженнифер, и она бросается в его протянутые для объятий руки. Нас обдувает прохладный ветерок. Наконец они оба обращают на меня свое внимание.
— Ты, должно быть Хьюстон, — говорит мужчина. — Меня зовут Стюарт, — его улыбка теплая, дружелюбная. Он протягивает мне руку, когда наши глаза встречаются. Он проходит «проверку рукопожатием». Крепкое рукопожатие, когда смотришь человеку в глаза, вызывает восхищение.