Середа приблизился вплотную к громадному экрану и встретил глазами свое смутное отражение.
И тут его вдруг пробила, прошила, пронзила мысль-понимание, мысль-определение. Он, Виктор Середа, младший командор из «негативной формации», стоит во главе самого могучего флота за всю историю Земли, хотя по мощи своей все еще уступающего себумскому. И тем не менее… Уже сорок тысяч человек под его командованием, десятки кораблей — крейсеров, рейдеров, эсминцев. Линкор планетарного подавления скоро сойдет со стапелей «Умбона». И вся эта колоссальная сила подчинена одному ему…
Середа прижался лицом к огромному обзорнику. Видно было отлично, как сквозь чистейшее стекло.
Он выпрямился, отер лицо ладонями и сказал слабому отражению в экране обзорника:
— Не вибрируй, флагман, прорвемся!
Стремительно шагая, Виктор покинул каюту и прошел в рубку «Рюрика». Это был огромный зал, где широкими дугами гнулись пульты, а панорамный экран обегал его лентой будто бы прозрачных стен. За пультами сидели десятки людей, они постоянно переговаривались и совершали пассы над россыпями сенсоров и клавиш, заглядывали вглубь разноцветных экранов и интересовались мнением компьютеров. Сдержанный гул голосов отражался от потолка.
— Слушайте все! Начинаем торможение!
— Прекратить все работы! Занять места посадочного расписания!
— Постам УАС — готовность!
— Подходим на тангенциальной скорости!
По ходу движения, в самом центре панорамника круглился подсвеченный Марг, приближавшийся к полумесяцу Геллы. Марг как раз проходил ионизированный шлейф, выдутый в пространство солнечным ветром, и в его атмосфере плясали светящиеся полосы, изгибаясь над всем видимым полушарием.
Подбежал Григорян.
— Господин флагман… — начал он бойко, но Середа остановил его.
— Себумов не видать?
— В том-то и дело! — нахмурился Анастас. — Весь флот прикрытия ушел! Его тут и было-то… единицы четыре, пять от силы. Но и этого нет! Я, знаете, что думаю? А не собирают ли жабы все силы для главного удара?
— Похоже на то, — кивнул, Середа и тут же поправился: — Но именно, похоже!
— Двигатели на торможение! — скомандовал Копаныгин. — Гравикомпенсаторы на минус восемь «же»!
Гигантская чечевица суперкрейсера, осаженная планетарными двигателями, сбросила скорость и сманеврировала, переходя на орбиту вокруг Марга. Марг понемножку выходил из тени «планеты-хозяйки» — ветвящиеся и волнующиеся полосы в его атмосфере гасли и расплывались, делаясь нечеткими, как струи дыма в небе. Освещенный край Геллы все накалялся, начиная на Марге рассветные сумерки. Впрочем, не было похоже, что ночи на Марге так уж беспросветны — громадное бурое зеркало Геллы озаряло темную сторону планеты куда ярче полной земной Луны.