— Крестьянствуем, — сказал Жан-Поль за его спиной.
— Хорошо тут у вас, — признался Вайнштейн, — тихо.
— В звездной войне тихих мест нет, — проговорил Жан-Поль.
Вайнштейн удивленно обернулся к нему.
— Я уже подал заявление Середе, — спокойно пояснил Жан-Поль. — Через БВИ[7] .
— Ой, какой ты молодец! — сказала Клод и кинулась обнимать брата.
— Ну, не отсиживаться же! — чуточку побравировал тот. — Ладно, хватит о страшном на ночь! Ступайте вниз, умывайтесь, а я пока соображу чего-нибудь на ужин. Да, кстати, профессор, вы бы вызвали Середу сюда, к нам! А то мотается один, не понять где. Попадется еще…
— Пожалуй, вы правы!
Профессор достал коммуникатор, четко произнес координаты и послал их в экстренном импульсе по сверхсекретному каналу.
Вечером, постанывая от удовольствия, Вайнштейн окунулся в кипень чистых, прохладных простыней, раскинул руки и ноги. В стену-окно пялилась Луна, по внешней акустике доносился шум ветра, сонное мычание да крики птиц. Хорошо!
С тихим шорохом в стену уползла дверь, и порог переступила Клод. Лунный свет красиво высветил каждую ложбинку на ее теле. Первым движением профессора была попытка прикрыться, но он таки переборол себя.
Клод прошлепала босыми ногами и легла к нему, прижалась.
— Диди… — прошептал профессор.
— Что?
— Мне восемьдесят скоро… За что мне такой подарок?
— За что? — Клод поцеловала его. — За все! Вы — бойцы! Воины! Образцы мужественности! Титаны! Витязи! Секс-символы!
— Вы преувеличиваете наши достоинства…
Клод глянула.
— Да нет, — улыбнулась она, — нисколечко!
— Ох, Диди…
Вайнштейн обнял «подарок» и погладил девушку по спине.
— Сколько, по-вашему, мне лет? — спросила Клод, устраивая голову у него на плече.
— Ну-у… — задумался Олег Иванович. — Лет двадцать… Больше? Ну, двадцать три…
— Через месяц мне стукнет пятьдесят семь!
— Не может быть!
— А что такого? Ну? — Клод уселась на Вайнштейна верхом и грозно спросила: — Совесть ваша очистилась?
— Вполне! — ответил Олег Иванович, почувствовав себя куда свободней.
— И мы можем прелюбодействовать?
Вместо ответа профессор опрокинул завизжавшую Клод на постель и стал жадно целовать. Себумы там, не себумы, но маленькое человеческое счастье он заслужил…
2
Середа проснулся часа в три ночи. Его разбудили разноцветные сполохи, дотянувшиеся в спальню из холла. Сполохи ритмично возгорались и гасли, перебегая с пола на потолок. Потом к автокровати подошел домашний кибер и тихо сказал:
— К вам пришли!
— Так… — тяжело проронил Середа. — И много… хм… посетителей?
— Четверо мужчин. Они представились работниками ПНОИ.
— Они вооружены?