Теперь аварскому кагану нужно было выполнить свою угрозу и ввести в бой персов, но сказать это было легче, чем сделать. Две армии разделял Босфор, а флота, чтобы доставить армию союзников на этот берег, не было. Однако авары привезли с собой множество лодок-долбленок. Они были довольно примитивными, но каждая могла доставить с азиатского берега двоих-троих мужчин. Ранним августовским утром эти лодки были спущены в неспокойные воды Босфора и взяли курс на Халкидон. Но как только они отошли от берега, византийский флот из 70 кораблей вышел из бухты Золотой Рог и с легкостью затопил их, а гребцы-славяне либо погибли от стрел, либо утонули. Те же из них, кому удалось доплыть до берега, были убиты по приказу кагана, который пришел в ярость от этого провала. В результате больше всех пострадали славяне, и потому они решили, что с них достаточно. Они начали снимать свой лагерь, выступив таким образом против своих аварских хозяев. Видя, что его силы истощаются, каган вынужден был последовать их примеру, хотя, уходя, его всадники разграбили и сожгли несколько церквей в окрестностях города. Соответственно, персам теперь тоже не было смысла оставаться, и они начали отступать на восток. К середине августа осада закончилась.
Конечно, все вдохновенные речи и военное искусство Ираклия не стоили бы ничего, пади Константинополь в 626-м. Его географическое положение таково, что, лишись Византия столицы, Малая Азия оказалась бы отрезана от остальных частей империи и не осталось бы ничего, что удерживало бы их вместе. Другого хорошо укрепленного города, который мог бы заменить Константинополь, став центром управления, у византийцев на Востоке не было. Единственными альтернативами могли служить находившиеся на Западе Равенна, Карфаген и, возможно, Сиракузы. Таким образом, империя прекратила бы свое существование к востоку от Босфора и византийцы потеряли бы центр, определявший их культуру и мировоззрение. После того как в 626 году Константинополь все-таки выстоял, вера византийцев в то, что их империя находится под защитой Господа, укрепилась, а город приобрел почти мистическую ауру: считалось, что ему покровительствует Богородица.
Теперь, когда расчеты Ираклия оправдались, он мог снова повести наступление в самом сердце вражеских территорий. В сентябре 627 года он вновь пришел с войсками в Персию и опять застал Хосрова врасплох. Персидский шах думал, что угроза миновала, потому что лето закончилось и время военных походов подошло к концу, так что армия Ираклия успела дойти до древней Ниневии, прежде чем встретилась с войском персов, преградившим ей путь на Ктесифон. Утром 12 декабря 627 года две армии сошлись в битве на широкой открытой равнине, и сражение продолжалось весь день. Ираклий был в самом центре кровавой схватки и получил ранение в лицо. Но в конце концов персидский полководец был убит, и византийцы покинули поле боя с 28 захваченными знаменами. Остатки персидской армии отошли, в то время как Ираклий двинулся к Дастагирду, резиденции Хосрова, где разрешил своим войскам разграбить и сжечь дворец шахиншаха. Сам Хосров, который еще за девять дней до прибытия Ираклия был в этом дворце, бежал ночью и укрылся в сельском доме. Несколько дней спустя преследовавшие шаха византийцы достигли и этого места. Хосров был уже далеко, но Ираклий, по свидетельствам, был поражен, когда увидел узкую дверь, ведущую в дом. Зная, что Хосров был человеком крупным, он поразился тому, что шах сумел в эту дверь войти.