– Э-э-э… да. Отвести глаза охотникам было нетрудно. Они были, э-э-э, et erant occupatus, слишком заняты. Я вытащила вампира в э-э… то место, где мне не могли помешать.
– Очень хорошо. Дальше! А ты помолчи! – последнее и бешеный взгляд предназначались вякнувшему что-то нечленораздельное ученику.
– Эк ты его, охотничек. Слова сказать не даёшь, – попыталась поддразнить Корделия.
– К делу, – негромко проговорил мастер, но так, что с лица чародейки вмиг сбежала глумливая ухмылка. – Как ты ухитрилась стащить из-под носа у целой команды охотников недобитого вампира, причём не из низших, поговорим тоже, но не сейчас. Итак?
– Итак, я его вытащила. – Корделия старалась, чтобы слова звучали сухо и деловито, но получалось как-то не очень, уж слишком бешеными глазами глядел на неё мастер. – Он умирал. Обширные внутренние повреждения, не совместимая даже с его регенеративными способностями интрузия аргентума.
Короткая пауза, однако мастер промолчал.
– Как я уже говорила, кровь вампира – могущественный артефакт, – кашлянув, продолжила Корделия. – Мне казалось, что пострадавшего уже не спасти. Однако ему всё-таки удалось выкарабкаться.
– Как? – резко спросил старший охотник. – С обширными внутренними повреждениями и «интрузией» – то есть его нашпиговали серебром?!
– Я применила несколько выведенных теоретически, но не проверенных практикой заклинаний. Заклинаний исцеления.
– Не проверенных практикой?
– Угу. Sed ineffraenata. Вернее… на людях они давали негативный результат.
– То есть…
– Не тупи, охотник, не притворяйся! Да, у нас в Академии разрабатывали систему subitis consilium, экстренных мер для спасения тяжелораненых. Прежде всего, конечно, венценосных особ, в случае покушений. Однако работало это, что называется, a idealis, далеко от идеального. И я использовала их… просто как учёный, проверить сразу несколько гипотез, ибо второй такой возможности, думала я, может и не представиться.
– И чары…
– Представь себе, охотник, они сработали. Чары, что, in utroque casu, просто убивали подвергшихся испытанию, спасли вампира.
– Неудивительно, – проворчал мастер. – Эту сволочь прибить – очень постараться надо…
– Вампир был мне… весьма признателен, назовём это так. Хотя мне стоило немалых усилий убедить его отказаться от мести тем, кто убил его девушку.
– Спасибо и на этом. – В голос мастера вернулась сдержанная сухость. – И что же дальше? Как звали этого кровососа-везунчика? Если он, конечно, снизошёл до того, чтобы тебе представиться.
– Снизошёл. И вообще был очень любезен. Звали его ле Вефревель. Эй? Ты чего, охотник? Знакомец это твой, что ли? Ты аж побелел.