И она начала писать дневник, который надо сказать себя оправдал. Благодаря дневнику она установила, что память у нее пропадает после походов в Хогсмит, либо после того как она задерживалась на дополнительных занятиях, которых у нее было аж три штуки. Мама оказывается, готовилась с Мастером Чар, для подачи заявки для участия в экзамене на звание Мастера Чар. А кроме того у нее был удивительный талант в Зельях, и она ходила в кружок для лучших учеников по это дисциплине. А еще она занималась усилено нумерологией! Моя настоявшая мама как то пыталась мне показать как разбираются задачи этой науки для улучшения и модернизаций чар и заклинаний, ритуалов и арканов. Это чертовски трудно! А Лили Эванс в этом преуспевала! Вот такая была мама у Поттера!
А вот мой отец оказывается, был истинным Предателем Крови. Как говорилось, когда Лили узнала, что туман в ее голове происходит в то время когда она подолгу бывает одна, она попросила свою подругу посмотреть в это время за ней свозь сквозное зеркальце.
Что ж тайну этого тумана они раскрыли. А вот наказать виновных в нем судя по всему не смогли.
В дневнике под конец пятого года обучения если судить по датам в одно из времени подходящего под действие тумана, подруга Лили Алисия в будущем ставшая Логботом, увидела как Мародёры уводили маму куда-то. А через полчаса ходьбы по школе они нырнули в какой-то потайной ход и быстро достигли какой-то комнатки с кроватью.
Что было дальше, я даже не стал читать, хотя судя по покарябанным от сырости СЕМИ страницам, там не было ничего хорошего. Четыре практически взрослых парня и одна беспомощная девушка. За свое время бродяжничества, я успел увидеть немало таких трагедий. Чертовы Мародеры!
После этого описывался небольшой скандал в результате, которого, мама с чего-то начала встречаться с Поттером, а ее подруга с сыном союзного Поттерам рода Логботомов. Дальше дневник прерывается до момента ее окончания Хогвартса и ее свадьбы, во время которой отец Джеймса, пока его тупой сын нажирался с друзьями огневиски, и приставал с нескромными предложениями к тете Петунье, а иногда и к другим гостям женского пола, провел обряд удочерения. После которого на коленях умолял простить его и его род, а так же не избавляться от ребенка которого она оказывается, ждала. И именно так оказывается ждала!
Мама ничего обо мне не знала, находясь на четвертом месяце беременности! Что уже сама по себе было странно, а если добавить исписанные полуразборчивым почерком, часто надорванные и покарябанные от соленой воды страницы следом за этими строчками, то возникает сильное желание обратится к некроманту ради того что бы отыскать и объяснить непутевому папочке всю его неправоту.