инструкции. Оно точно так же выдаёт ответы, но наша интерпретация их уже не работает. Ты отвечаешь «слон», а на самом деле имела в виду мышь. И все наши тесты становятся бесполезными, потому что они дают ложные результаты.
— Значит, — медленно сказала Хелена, — это и случилось с теми, у кого модификации затронули мозг?
— Не со всеми, но с полноценными ординаторами — да. Ваше мышление изменилось. Пусть немного, совсем чуть-чуть, но оно стало другим. Логика осталась прежней, иначе и быть не могло, а вот принципы работы подсознания — нет. Увы… Мы поняли ошибку слишком поздно. Видишь? Если конструктор сделал самолёт и тот упал, он исправляет конструкцию. А мы просто закрыли проект и разбрелись кто куда.
— Но ведь не все ординаторы погибли, — прошептала Хелена.
— Да. И результат угнетает меня.
— Я такая, какая есть.
— Не спорю. И всё же это провал. Эдмунд хочет снова создать ординаторов… не знаю. Решай сама, дорогая. Я не вправе тут тебе указывать. Хоть он и просил меня повлиять на твоё решение.
— Чёртов политик, тёмная энергия… — Хелена поднялась с дивана. Ноги слегка подкашивались, а мысли, прежде ясные и чёткие, вновь словно разбегались в разные стороны. Тогда на неё повлиял кортизол. А сейчас? Этиловый спирт? Альдегиды?
Что-то ещё?
— Он не знал, что ты моя дочь.
— Простите, профессор. Я жила двадцать два года… земных года без семьи и не… хочу её заводить. А моя… жизнь не стоит того, чтобы благодарить за неё.
— Понимаю, — сказал Рыжков. — Но всё равно знай, что я для тебя не чужой человек. И тебе в этом доме всегда рады.
— Я… — Хелена попыталась сделать шаг и сама удивилась, насколько это оказалось сложно. — Запомню. Я, наверное, слишком пьяна…
Ей пришлось перейти на какой-то другой, незнакомый язык — русские слова путались на языке и не желали складываться в предложения. С удивлением Хелена поняла, что говорит на родном нидерландском, и что даже английский исчез где-то в глубинах памяти.
— Разучилась молодёжь пить, — Рыжков осуждающе покачал головой и залпом допил остатки виски. Он был совершенно трезв. — Оставайся у меня, я уж на полу одну ночь как-нибудь посплю. Утром отправишься домой.
— Я…
— Никаких возражений, — он поднялся и уверенным движением поймал Хелену за руку. — Господи Иисусе, одни беды с этими детьми…
Мировой океан, 9 июня. Снежана Савицкая
Альфа заливала океан ярким светом, и вода сверкала так, что больно было смотреть. Освещённость на десять процентов выше земной — сухие, бездушные цифры. Они ничего не говорят о том, как это выглядит на самом деле.
Яркий свет, пожалуй, был главным недостатком Фрейи в глазах Снежаны. Она общалась с разными людьми, в том числе с военными, бывавшими в джунглях, и джунгли эти у них упоминались исключительно в качестве ругательства, да и других проблем хватало. Но это — дальние края, а вот свет мешал жить даже в городе.