Сыроежкин в течение пяти лет работал в Сибири и на Дальнем Востоке, постепенно продвигаясь оттуда в западном направлении. Первой его остановкой стала Якутия, где обстановка была нестабильной в течение всех 20-х годов. Ситуация в этой автономии не раз становилась предметом рассмотрения высшего руководства страны.
После разгрома белогвардейского десанта генерала А. Н. Пепеляева в 1923 г. и подавления тунгусского мятежа 1924–1925 гг. якутские власти столкнулись с так называемой «ксенофонтовщиной» — движением автономистов из числа национальной интеллигенции во главе с юристом и бывшим сотрудником наркомфина Якутской АССР Павлом Васильевичем Ксенофонтовым, требовавших повышения статуса Якутии до союзной республики. Ксенофонтов наверняка учитывал, что секретарь Якутского обкома ВКП(б) М. К. Аммосов в начале 1920-х гг. активно ходатайствовал перед Омском и Москвой относительно повышении статуса Якутской области и в результате добился автономии.
Конечно, переход к союзным отношениям ничего бы не дал Якутии — кроме увеличения числа мест в партийно-советском аппарате для титульной нации. Местная номенклатура получила бы дополнительные прерогативы — и власть, и собственность, пусть во многом эфемерные. Однако сторонников у Ксенофонтова нашлось много. Озабоченные ситуацией в Якутии, они открыто обсуждали вопрос о статусе автономии, надеясь, что его повышение изменит жизнь к лучшему. Сам же Ксенофонтов уверял, что республиканская верхушка его поддерживает.
Современные исследователи прямо утверждают, что руководство автономии мало интересовалось положением дел на местах и работало неэффективными, чисто аппаратными методами. В Якутской автономной республике с населением в 300 тыс. человек функционировало столько же наркоматов, сколько в РСФСР. При этом они занимались лишь передачей законодательных распоряжений и циркуляров из центра, зачастую не удосуживаясь переводить документы на якутский язык, а перекладывая эту работу на малограмотных работников окружных и улусных исполкомов. Наркоматы со своими аппаратами располагались в Якутске и с улусами, находящимися на расстоянии в тысячи вёрст, никакой связи практически не имели. За полтора года ни один нарком ЯАССР, кроме руководителя наркомата просвещения, здравоохранения и социального обеспечения А. Ф. Боярова, не выехал в улусы и не имел общения с населением.
Одной из причин возникновения мятежа стала проблема колонизации республики русским населением. Единомышленники Ксенофонтова писали, что после 1917 г. земельные угодья русских приленских крестьян увеличились за счет якутских скотоводческих хозяйств, не выдерживавших конкуренции с более передовыми русскими земледельческими хозяйствами. Якуты разорялись и превращались в батраков русских зажиточных крестьян. Ксенофонтов полагал, что «прирезка» земель нарушала сложившийся вековой уклад жизни местного населения. Он пришёл к выводу, что для регулирования массового и бесконтрольного наплыва рабочей силы из других регионов страны требуется расширение самостоятельности республики.