Париж
Торвальдсен рассматривал копии страничек из книги о Меровингах. Странно… Почему же Малоун не отдал Мюра в Лувре саму книгу?
— Он сделал для меня копии двух листов, а книгу унес с собой, — объяснил ученый.
Они снова сидели в «Рице», в шумном, людном баре «Хемингуэй».
— Коттон случайно не обмолвился, куда едет?
Мюра покачал головой:
— Ни словом. Я весь день сверял в Лувре образцы почерков. Эти четырнадцать строк на сто процентов написаны Наполеоном. Римские цифры, полагаю, тоже.
Торвальдсен взглянул на часы, висящие над стойкой. Почти одиннадцать ночи. Загадочное поведение Малоуна его тревожило. Сам он часто темнил, но его раздражало, если морочили голову ему.
— Вы говорили мне о письме, которое Эшби нашел на Корсике. Где зашифрован псалом номер тридцать, — сказал профессор. — Наполеон напрасно писал семье. Его вторая жена Мария-Луиза, которую он просто боготворил, к тысяча восемьсот двадцать первому году, еще будучи в законном браке, родила ребенка от другого мужчины. Наверняка император об этом не знал, раз до самой смерти хранил ее портрет. Она тогда жила в Австрии у отца-короля — тот, кстати, помогал императору Александру сокрушить Наполеона. Я не нашел информации, что Мария-Луиза или сын Наполеона получали из ссылки его письмо. Более того — после смерти императора эмиссар привез в Вену послания для родных, но Мария-Луиза отказалась даже принять посыльного.
— Нам повезло, — коротко заметил Торвальдсен.
Доктор Мюра кивнул.
— В отношении женщин Наполеон был дурак дураком. Кто сумел бы ему помочь, так это Жозефина. Однако он от нее избавился. Ему хотелось наследника, а она не могла родить. Тогда он развелся с ней и женился на Марии-Луизе. — Профессор взмахнул фотокопиями. — Да, тут Наполеон отправляет второй жене тайное послание. Думает, она его союзница. — Он усмехнулся.
— Есть версии, что означает отсылка к тридцатому псалму? — спросил датчанин.
Ученый отрицательно качнул головой.
— Вы читали тот псалом? Я бы предположил, что император таким образом жалуется на судьбу. Кстати, в одном из просмотренных мною в Лувре учебников есть любопытная информация. Оказывается, в тысяча восемьсот четырнадцатом году после отречения Наполеона от престола парижское правительство отправило в Орлеан эмиссаров к Марии-Луизе. Они конфисковали ее одежду, золотую и серебряную посуду, бриллианты — все, что нашлось ценного, — а потом стали дотошно выспрашивать о состоянии Наполеона. Однако она ничего не знала. Возможно, это правда.