Я плюнула на жаркие страны и стала рассматривать поездку в Европу. Выяснилось, что я не учла политическую ситуацию (какая неожиданность для человека, который сознательно игнорирует политические новости по телевидению и даже в собственной новостной ленте!). Оказывается, часть европейских стран не рекомендуется отечественным туристам к посещению из-за откровенной политически враждебной обстановки, самолеты падают, туристов берут в заложники и вообще – стреляют.
Маринка посмеялась над моей неосведомленностью, совершенно неполиткорректно обозвала меня наивной чукотской девушкой, посочувствовала моему несостоявшемуся евротуру и посоветовала рассмотреть родные просторы. Крым, Азовское море, на худой конец какой-нибудь модный культурный отечественный санаторий. Я рассмотрела. Ничего себе – худой конец! Да на этот «худой конец» можно дважды слетать за границу, если все-таки рискнуть здоровьем!
Я перетряхнула свои зарплатные карточки и удивилась: как, оказывается, на некоторых из них, особенно тех, которыми я давно не пользовалась, много накопилось денег. Потом я вспомнила, что это, должно быть, заслуга Тролля, и удовлетворенно подумала, что вот и от него все-таки есть польза. Могу себе позволить весьма дорогой тур и первоклассный отель. И еще останется на всякие увеселения, побрякушки и вкусняшки. И приодеться.
Я сидела, смаковала предстоящее мне приятное времяпрепровождение, похлопывала по раскрытой ладони небольшой, но приятной стопкой пластиковых карт, предвкушала, как на морском берегу буду нежиться на теплом песочке и покрываться самым дорогим и самым золотистым загаром…
Как вдруг почти на самой клавиатуре моего раскрытого ноута с морским побережьем на экране возник домовой, встревоженный и встрепанный как никогда. Он был до того взбудоражен, что от него почти летели искры, и меня буквально подбросило в моем кресле.
– Что случилось?
– Тебе надо уходить! – заявил Тролль, и по тону я с ужасом поняла, что он не шутит.
– С ума сошел? Куда? Что случилось?
– Сюда идут за тобой, точнее за мной. Но они-то не знают, – сбивчиво тараторил домовой, – Чагин вызвал подкрепление.
– Чагин?
– Беги, говорю! Собирай манатки! – рявкнул вдруг домовой.
Я вскочила, схватила паспорт и охапку карточек, сунула это все в рюкзак. Сунулась было к компьютеру, но Тролль зашипел, как рассерженная кошка:
– Оставь, не трогай комп! Одеваться! Марш! Куртку потеплее, штаны, ботинки! Бегом! – заорал он почти в панике.
Я уже была одета, закинула рюкзак на плечо и сунула ноги в ботинки, когда замок в двери щелкнул. Я прижалась к стене, но когда дверь распахнулась, в дверях показался Алексей в своей неизменной кожанке, только совсем уж встрепанный, запыхавшийся, волосы на лбу слипшиеся от пота. Он ворвался в квартиру, окинул меня диким взглядом и совсем как домовой, затараторил: