Я откашлялась, буркнула Маринке:
– Извини, я на минуточку… – и вылетела из-за стола.
Не одеваясь, я выскочила на мороз и набросилась на Лешу:
– Ты что, следишь за мной?
– Не слежу, а охраняю. А ты нисколько не облегчаешь мне задачу своими внезапными выкрутасами.
– А я не обязана перед тобой отчитываться и облегчать задачи, тем более что ты и сам исчез, не сказав ни слова, не оставив записки. И трубку не берешь. И компьютер мой рабочий без спросу прихватил.
– Пойдем, я верну тебе твой компьютер.
– Я тут вообще-то с подругой! – продолжала возмущаться я.
Алексей взял меня за локоть и осторожно, но настойчиво потащил внутрь. Я вернулась было к Маринке, которая буквально ловила каждое наше движение, как будто смотрела захватывающий сериал. Ну да, хорошо ей со стороны наслаждаться реалити-шоу. У нее дома не развязывались войнушки с пистолетами.
Алексей расплатился у стойки за нас обеих, подошел к нашему столику.
– Здравствуйте. Вас подвезти? – вежливо предложил он Марине, которая, кажется, в этот момент подрастеряла всю свою язвительность и колкость и не сводила с него восхищенного взгляда. Она молча кивнула и тоже засобиралась.
В машине она пришла в себя и всю дорогу щебетала: о погоде, о рано наступившей зиме, о том, куда ехать, где повернуть и где лучше не ехать из-за плохой дороги.
Алексей молчал. Я тоже. Маринка, похоже, веселилась.
– А вы ее в тюрьму посадите? – кокетливо спросила она, когда мы уже подъехали к ее дому.
– Я не имею права обсуждать это с вами, – серьезно ответил Алексей, взглянув ей прямо в глаза.
– Ух, строгий! – ничуть не смутилась бессовестная Марина, и я сделала ей страшное лицо, чтобы она заткнулась. Она беззаботно хихикнула, чмокнула меня в щеку и выпорхнула из машины.
– Не обращай внимания, – грустно сказала я Леше, когда мы отъехали от ее дома. Он молча пожал плечами.
Дома мы поругались, причем начали прямо в прихожей. Он высказывал мне претензии в том ключе, что я не должна вести себя так опрометчиво, я возражала, что ничего предосудительного не натворила и официально не нахожусь под домашним арестом. Он настаивал, что я должна сидеть дома и не высовываться, иначе за последствия он не отвечает. Я огрызалась, что если меня пришьют, ему же проще, закроет дело в связи с трагической кончиной главного подозреваемого. Он вскипел и заявил, что его главные подозреваемые сейчас ковыряют мой игровой комп. Домовой сидел в кресле и блаженствовал, как на теннисном корте вертя головой в сторону того, кто подавал очередную реплику. Я старалась не обращать на него внимания, и это еще больше выбивало меня из колеи. В конце концов я не выдержала и громко выместила на Закидонском весь свой накопившийся гнев, не стесняясь присутствия зачинщика. Алексей как-то поутих, снял наконец куртку и попросил чаю.