Измученная переживаниями за жизнь и здоровье Стива, Дели даже не сразу поняла, что случилось, и, только когда миссис Хэнсон, утирая платком слезы на глазах и причитая, что и она бы могла о девочке неплохо позаботиться, объяснила ей, в чем дело, до сознания Дели, наконец, дошло, что ее должны увезти отсюда, далеко, в другой город, в другой конец страны, и она не сможет больше быть со Стивом…
* * *
Дели никогда не видела своих родственников. Они были очень дальними, и родители с ними не общались. За ней приехал мужчина по возрасту лет за сорок, с темными, коротко подстриженными волосами и густыми темными усами. Черты его лица чем-то отдаленно напоминали черты ее матери: вытянутое худощавое лицо и такие же, как у нее зеленые кошачьи глаза.
– Ну, здравствуй, Филадельфия! Я твой двоюродный дядя – дядя Джек, – он даже не улыбнулся, от чего на душе у Дели стало совсем холодно и неуютно.
Новоявленный дядя кивнул в сторону хоть и большого, но единственного чемодана, стоявшего рядом с Дели.
– Это все твои вещи? – в голосе звучали нотки удивления и недовольства.
– Да, – тихо ответила Дели.
– Что-то не густо… Видать, твой опекун не особо на тебя раскошеливался. Теперь нам придется.
Дели было обидно услышать такое. Но вещей у нее с собой и правда было немного. Она взяла только самое необходимое, а остальные вещи оставила у Стива.
«Он обязательно поправится, и я вернусь сюда, к нему…»
* * *
Поезд мерно покачивался, негромко постукивали колеса. За окном было уже темно, и шел дождь со снегом. Капельки ползли по стеклу, оставляя за собой мокрый след. Дели сидела у окна и водила пальцем по этим водяным прозрачным дорожкам. Спать не хотелось, хотя было поздно, и почти все в вагоне уже спали. Она вспомнила осенний дождь, в который Стив вез ее из аэропорта к себе, и вспомнила, как такие же капли текли по стеклу такси. И он был рядом… Такими же дождевыми струйками слезы побежали по ее щекам. Она не плакала весь день. Все происходящее казалось ей каким-то нереальным, она будто смотрела на все со стороны, а вовсе не была в центре событий. Сейчас она понимала, что ее сегодняшнее состояние было близко к тому, в котором она находилась после смерти родителей. Наверное, это происходило от безысходности. Пока она была рядом со Стивом, она старалась хоть как-то помочь ему. А сейчас? Что она могла сейчас? Все решали и делали за нее. Большую часть подробностей сегодняшнего дня она уже почти не помнила. Да и в этот миг, сидя в поезде, едущем в какую-то совершенно неизвестную ей даль, она была не здесь, а в прошлом, в недалеком прошлом, где они были со Стивом вместе. Она вспоминала разные детали, мелочи, которые были ей так дороги, и теперь, во множестве километров от него, в полном неведении, что будет с ним и с ней, эти мелочи становились для нее в тысячи раз дороже. Она вспоминала, как Стив поднимал глаза от ноутбука, когда она отвлекала его чем-нибудь от работы, как он прикусывал дужку снятых очков, и смотрел на нее, чуть задумчиво улыбаясь. Его взгляд при этом становился глубоким, будто он размышлял в этот момент не над ее, только что повешенной на него, проблемой, а о чем-то еще, более важном, более значимом, о чем-то, что тоже касалось ее… или их… Вспоминала, как он в майке и в повязанном поверх спортивный штанов фартуке, возился на кухне, что-нибудь готовя для них двоих. Вспоминала, как терпеливо и доходчиво объяснял ей математику и умудрялся при ее потрясающей бестолковости в этом предмете не сорваться и даже голос никогда не повышать на нее. И еще вспоминала, как он старательно делал ей замысловатую прическу для выступления на рождественском спектакле, как у него ничего не получалось, и он смешно ворчал и переделывал снова и снова, а она сидела и хихикала… Как она хотела бы вернуть все это. А еще больше хотела, чтобы он был здоров, чтобы не было того глупого, жуткого, неправильного дня, когда его сбил мотоцикл. Она бы сейчас все отдала, лишь бы Стив поправился, она готова была куда угодно ехать, что угодно делать, но только, чтобы он был жив и здоров. Она знала, что, не задумываясь, отдала бы за него свою жизнь, ведь он ее единственный близкий, любимый и родной человек на всем свете. А она даже не может быть с ним рядом, просто быть с ним и держать его за руку.