Человек живет в маленьком домике на окраине города; когда-то он хотел пристроить к нему еще одно помещение, но бросил — слишком громко кричало основание. Десять лет спустя заброшенная яма, полосатая от разноцветных слоев земли, с трубами на дне, все еще взывает о фундаменте. Но она его не получит. Он перестал копать в тот день, когда темная, густая, маслянистая жидкость зачавкала под его лопатой в глубине участка, невидимая ни для кого другого. Вот тогда основание и заговорило с ним.
Во сне основание говорит с ним множеством языков, оно бормочет. И когда он, наконец, видит его в глубине плотно утрамбованной, горячей земли, то просыпается от приступа рвоты, и не сразу понимает, что он в своей постели, у себя дома, и что основание по-прежнему говорит.
…мы здесь…
…мы голодны…
По утрам, уходя на работу, он целует фотографию своей семьи. Настоящая семья давно его бросила, им стало страшно с ним жить. Он настраивает лицо, пока основание выдает ему свои секреты.
Жильцы многоквартирного дома в центре хотят знать, откуда взялась трещина, проходящая через два этажа их дома. Он измеряет ее, прикладывает ухо к стене. Слышит эхо подземных голосов, оно поднимается, распространяясь сквозь кости дома. Откладывать больше нельзя, и он спускается в подвал.
Стены там серые, в пятнах сырости, кое-где покрытые граффити. Основание говорит с ним очень громко. Сообщает ему о своем голоде и пустоте. Его голос — это монолит голосов, сухих, ломких, единых.
Он видит основание. Его взгляд проникает сквозь бетонный пол и землю под ним, туда, где кончаются сваи и залегает под ними основание.
Семья мертвецов. Подземное основание из переплетенных конечностей и тел, сжатых, спрессованных так плотно, что они стали частью архитектуры, — кости местами переломаны, чтобы не выпирали за пределы заданной формы, так что покойники вынужденно покоятся в неестественных позах, их сожженная кожа и лохмотья одежды прижаты, словно к стеклу, к боковым плоскостям траншеи, которая идет на глубине шести футов под домом, огибая его фундамент, словно бетонная опалубка, только вместо бетона в ней люди.
Основание глядит на него всеми своими глазами, люди говорят все враз.
…нам нечем дышать…
В их голосах нет паники, лишь безнадежное терпение мертвых.
…нам нечем дышать, и мы держим вас, мы едим лишь песок…
Он отвечает им совсем тихо, чтобы никто больше не услышал.
— Слушайте, — говорит он. Они смотрят на него сквозь землю. — Расскажите, — продолжает он. — Расскажите мне про эту стену. Ведь она стоит на вас. Она давит на вас. Расскажите, что это за чувство.