Его тетку звали Циля. Она была точная копия тети Сони в изображении Клары Новиковой. Ей было 78 лет. Она пережила войну, гибель мужа, смерть невестки. В Одессе остался ее великовозрастный сын Моня, у которого умерла жена. С Моней жила двенадцатилетняя дочь. Моня работал мясником на Привозе. Жил неплохо. Но в период нестабильности и он решил уехать. Узнав об этом, одна из местных базарных красавиц стала строить ему глазки. И Моня решил, что это любовь с первого взгляда. Он, как честный человек, решил срочно жениться и ехать к маме с новой женой. Но после росписи оказалось, что жена строит глазки не ему одному, а по очереди всем его друзьям-мясникам. Потом выяснилось, что она не прочь выпить. Но девушка уже была внесена в анкету на выезд, и закрутилось.
Пережив ужасы войны, Циля со страхом рассматривала любого немца, который приходил в ее дом. Неважно, кто это – «хаузмайстер» (управдом), телефонный мастер или сосед по площадке. Она видела в каждом из немецких мужчин – «фашиста».
– Ой, деточка, – говорила она Рае, – мой сын, этот оболтус, скоро приедет из Одессы с дочкой и с этой новой женой, этой шлюхой. Зачем он ее сюда везет? Приезжал бы один, а так. Мы ведь все знаем, что она только и хочет, как выехать. А он, дурачок, ей верит. Как можно быть таким легковерным?!
Мама и папа Гарика просто молились на сына. Ведь их дочка уехала в Америку и там где-то потерялась. Она, правда, звонила по праздникам, но жизнь в Германии ее совершенно не интересовала.
В конце первого года жизни Гарика в Германии из Одессы на ПМЖ переехали его многочисленные родственники. Брат жены с семьей и многочисленной родней. Тоже 10 человек. Ко дню приезда родственников благополучный Гарик купил новый автомобиль «пежо». Автомобиль, правда, был не совсем новый, но выглядел хорошо. Внешне автомобиль блестел, и все думали, что машина прямо из магазина. При этом Гарик вытащил из своих старых одесских чемоданов «красный пиджак». Пиджак, символизирующий «благополучие» той эпохи. И в этом прикиде на как бы новой машине он и отправился на вокзал встречать родственников.
А в это самое время его жена Рая готовилась к приему гостей. Накрывала на стол. Чего там только не было! Кроме основных еврейских закусок, там были и бананы, и апельсины, и ананасы, и киви, и манго.
На приехавших из бурлящей, голодной и холодной Украины в январе все это великолепие произвело огромное впечатление.
Зайдя в квартиру, увидев такой стол, родственники просто не могли произнести ни одного слова. Они тихонько расположились на мягких диванах и, еще не приступив к еде, уже получали удовольствие от ее вида.