— Куда вы? — растерянно спросила девушка.
— Сейчас принесу! — крикнул он.
Когда он вернулся со статьей, Виола хмуро сидела на той же скамейке, на которой, — она не стала этого скрывать, — ожидала его не меньше часа. Взяв статью, Виола молча углубилась в нее. Чащин вздыхал, вертелся, наклонялся к ней, чтобы посмотреть, где она читает.
— Вы мне мешаете. Неужели все авторы такие нетерпеливые?
Тогда он откинулся на спинку скамейки и принялся следить за облаками. Они проплывали неровной грядой: впереди — легкие, перистые, за ними — от горизонта — низкие, темные.
Вдруг он подумал о том, что сегодня и на много дней вперед облака будут для него не просто сгущающейся влагой, а приметой на будущее, спутником надежды или страха, как и ветер, как волны, которых он, признаться, побаивался. До сих пор ему не приходилось плавать по морю, а речное путешествие, совершенное в детстве с отцом, отпечаталось в памяти только как приятное воспоминание, состоявшее из одних радостей. Что же его ожидает в этом таинственном Камыш-Буруне, где бродят дикие камышовые коты и кабаны и угрюмые неразговорчивые рыбаки ведут лов дельфинов? И почему именно Чащин должен описывать героические подвиги колхозных дельфинеров? Может быть, это опасно? Он читал где-то, что киты иной раз нападают на суда, а как ведут себя дельфины? И какие они?
Он так задумался над своей будущей судьбой, что не заметил, как Виола кончила читать, и только ее голос вернул его к действительности:
— Все это правда? — спросила она.
Чащину вдруг захотелось, чтобы все это было неправдой. Но лгать он не мог и только кивнул головой.
— И во всем виноват отец? — продолжала она свой допрос.
И никогда еще допрашиваемому, вероятно, не приходилось так трудно.
— Ну, не только он, — пробормотал Чащин. — У него есть заместители, наконец, партийная организация могла бы…
— Вы пишете, что партийная организация подчинилась его дутому авторитету, — с каким-то язвительным сарказмом напомнила Виола.
— Есть же еще местком, общественное мнение…
— А сами указываете, что отец никогда не считался с общественным мнением.
— Возможно, я несколько сгустил краски, — неохотно объяснил он.
— Неужели вы считаете меня маленькой? — обиделась она. — Я знаю, как пишутся подобные статьи. Сама читаю в газете: «Факты, изложенные в статье, подтвердились. На виновных наложено взыскание…» Значит, на отца тоже наложат взыскание? — с каким-то задумчивым состраданием спросила она.
— Статью отказались печатать, — осторожно сообщил Чащин.
— Ну и что? — Она смотрела прямо в глаза. — Вы же не откажетесь от своей точки зрения?