Вдруг понял, что очень устал от этого разговора, словно полдня мешки таскал. Хотя, казалось бы, чего тут уставать. По уму, следовало бы рассердиться на соседа за дурацкую болтовню и на себя за то, что поперся с ним в пивную. И, по старой доброй традиции, на весь мир – за то, что полон разочарований. Но рассердиться почему-то не получалось.
Сделал глоток сладкого вишневого пива, оглянулся в надежде увидеть свою новую подружку Ханну, но ее уже увели. Вспомнил, как буквально пару часов назад собственными руками написал: «Мне надо, чтобы было «как-нибудь не так». Ну вот тебе твое «не так», получи и больше не досаждай мертвым друзьям жалобами на унылую обыденность. А то еще подарков пришлют.
Но то, что уже есть, надо брать.
Сказал:
– Ладно, пусть будет сон школьника. Почему, собственно, нет.
– Хороший выбор, – кивнул сосед. – За это я, пожалуй, готов вам ее одолжить. В смысле отдать на воспитание.
– Кого?!
– Черную дыру, кого же еще. Я, честно говоря, не лучший опекун, дел и без нее по горло. Вечно забываю покормить бедняжку.
– Покормить? Она что-то ест?
– Еще как ест. Человеческое внимание. Я же говорил: о ней обязательно надо вспоминать хотя бы пару раз в день. Лучше – чаще. И регулярно проделывать трюк, который я вам показал. Неплохо бы на публике, но на самом деле, не обязательно. Можно и наедине с собой. Подозреваю, вы не великий любитель выступать перед широкой аудиторией с фокусами, зато думать о ней будете дни напролет. Именно то, что надо, причем вам обоим. Ни одному поэту лишняя черная дыра за пазухой не повредит.
Смотрел на соседа как громом пораженный. С чего он взял, будто я?..
– Извините, – потупился тот. – Очень некрасиво совать нос в чужие дела, согласен. Но что ж я могу поделать, если у вас все на лбу написано, а я, по случайному совпадению, знаю этот язык.
Зачем-то сказал:
– Я сегодня писал о вас другу: «Мой сосед – претендент на титул “Самый Скучный Человек в мире”; как, впрочем, и я сам». Нечеловеческая проницательность, что тут скажешь. Извините, что сплетничал: друг уже умер, так что, наверное, не считается.
– Ну почему же, – усмехнулся сосед, – иногда очень даже считается. Смотря как он умер. В смысле, куда.
Вот сейчас почти рассердился. «Почти» только потому, что на настоящую злость не осталось сил.
– Все умирают в одно и то же место. В никуда.
– Это вы пока не разобрались, – отмахнулся сосед. – Ничего, успеется, какие ваши годы. То-то удивитесь потом.
– Хотите сказать, вы знаете, что там?..
– Да все что угодно. По обстоятельствам. Смерть бывает разная, как, собственно, и жизнь. Для кого-то ужас, для кого-то праздник, для кого-то тяжелый труд. Что касается вашего друга, не буду врать, не знаю, как обстоят его дела. Он же не в Вильнюсе умер? Ну вот, значит, не в моей компетенции, ничего путного я вам не скажу. А гадать вы и без меня можете.