— Четверо погибли. Солнце убило их.
— А может, кто-нибудь дошел?..
— Куда? — спросил старик и вдруг начал смеяться, сначала чуть слышно, потом громче и громче.
Борода и Одноглазый обменялись быстрыми взглядами. Так же смеялся и предыдущий, умирая, когда уже перестал чувствовать электрические разряды. Он так ничего и не сказал, только смеялся. Смех перешел в агонию.
Старик продолжал смеяться и вытирал грязными пальцами слезы, выступившие на глазах.
— Замолчи, — глухо сказал Одноглазый, — чего разошелся?
— Куда он мог дойти?
— Я не утверждаю, что так было. — Борода потупился. — Это лишь предположение, или — как ее?..
— Гипотеза, — подсказал Одноглазый.
— Вот именно — гипотеза.
Старик перестал смеяться. Взгляд его снова стал настороженным и злым.
— Вы слепые щенки! Щенки, — повторил он презрительно, — хоть и называете себя исследователями и утверждаете, будто знаете что-то. Ничего вы не знаете, кроме мрака этих пещер, в которых гнездитесь вместе с летучими мышами. Здесь вы родились, здесь и подохнете. В мире не осталось ничего, понимаете, ничего, кроме нескольких горсток безумцев: мы — там внизу, вы — здесь.
— Но в других долинах… — начал Борода.
— В других долинах только совы, гиены да высохшие трупы.
— Ты бывал там?
— Это неважно. Я знаю.
— Кажется, ты действительно много знаешь, — кивнул Борода. — Плохо только, что не хочешь добровольно поделиться с нами своим знанием.
— Мое знание для вас бесполезно.
— Нет бесполезного знания, отец.
— Его было слишком много во все времена. Оно и погубило мир.
— Значит, ты помнишь, как это случилось?
— Помню только свет, ярче чем тысячи солнц, и огонь, мгновенно пожравший все. Спустя много времени я очнулся там, где живу теперь.
— Ты был из этого города?
— Не знаю.
— А твои близкие?
— Я не помню их.
— А другие в развалинах?
— Они тоже ничего не помнят. Некоторые считают, что всегда жили так, хотя лет им больше, чем мне.
— Среди вас есть женщины?
Старик опять зло рассмеялся: — Чего захотел! Вы же украли их.
Борода и Одноглазый снова взглянули друг на друга.
— Видишь, я был прав, — заметил, помолчав, Борода. — Кто-то работает в соседних долинах. Мы не крали ваших женщин, отец, — продолжал он, обращаясь к старику. — Ни одной. Мы только исследователи. Когда из развалин исчезли последние женщины?
— Не помню. Давно.
— Это важно, постарайся вспомнить.
— Несколько лун назад. Не всех украли, некоторые ушли с молодыми и не вернулись.
— И теперь не осталось ни одной?
— Наверно… Я давно их не видел.
— А что говорят другие в развалинах?
— Не знаю… Мы редко встречаемся и разговариваем.