ЭЖЕНИ. Мне еще предстоит усвоить и применить на практике ваши уроки. Но сейчас давайте разовьем эту тему, прошу вас. Вы настоятельно рекомендуете женщинам лицемерие. Неужели оно на самом деле столь необходимо в нашем мире?
ДОЛЬМАНСЕ. Не знаю качества полезнее криводушия; истина эта неоспорима, ибо лгут абсолютно все; исходя из этого, напрашивается вопрос: выживет ли и добьется ли успеха человек искренний в среде людей насквозь фальшивых? Если согласиться с утверждением, что добродетели хоть чем-то полезны для общества, то как, по-вашему, тому, у кого нет ни воли, ни власти, ни особых дарований, а таких большинство, – как же такому человеку обойтись без притворства, ведь и он, в свою очередь, жаждет заполучить хотя бы малую толику счастья, похищенного у него конкурентами? В чем же, на самом деле, нуждается человек общественный, в самой добродетели или в ее видимости? Сомнений нет: вполне достаточно внешнего подобия, добившись которого, индивид завладевает всем, что ему необходимо. С тех пор, как между людьми воцаряется общение исключительно поверхностное – довольно демонстрации одной только оболочки. К тому же несложно убедиться: в повседневной жизни добродетели оказываются ценными прежде всего для их носителей, остальные люди извлекают из них выгоду столь ничтожную, что им, по сути, совершенно безразлично, истинна или притворна добродетель того, кто живет с ними бок о бок. Лицемерие же – практически верный путь к преуспеянию; тот, кто овладеет искусством криводушия, бесспорно, одержит верх и в личном общении, и в переписке; ослепив собеседника ложным блеском, лицемер убедит его в своей правоте, с этого момента он – победитель. Допустим, я замечу, что меня обманули, – мне останется лишь пенять на самого себя, а обидчик мой волен будет продолжать свою игру, понимая, что я не пожалуюсь из гордости; его превосходство надо мной станет все более очевидным; он окажется правым, а я виноватым; он продвинется вперед, а я остановлюсь на месте; он обогатится – я разорюсь; он окажется на высоте и вскоре завоюет общественное мнение; с тех пор напрасны все мои обвинения – меня даже не станут слушать. Так предадимся же самой грязной и беззастенчивой лжи; отнесемся к фальши, как к источнику достижения всяческих благ, почестей и богатств; усмирим на досуге легкое чувство раскаяния за то, что обвели кого-то вокруг пальца – ощущение собственного хитроумия гораздо приятнее и острее.
Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. Предмет сей, на мой взгляд, освещен более чем достаточно. Эжени убеждена, успокоена, вдохновлена и теперь поступит, как ей захочется. Не пора ли нам продолжить рассуждения о разновидностях разврата; здесь нас ожидает неограниченный простор для фантазии; посвятим нашу ученицу хотя бы в некоторые таинства, соединяя теорию с практикой.