Дольмансе, шевалье, Огюстен, Эжени, госпожа де Сент-Анж.
Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ (
приводит Огюстена). Вот парень, о котором я вам говорила. Ну что, друзья мои, развлечемся! Что наша жизнь без удовольствий?! Подойди поближе, бестолковый. О, какая деревенщина! Вы не поверите, вот уже полгода я тружусь, обтесывая этого толстенького кабанчика, и никак не справлюсь.
ОГЮСТЕН. Ей-ей, госпожа! Иногда вы говорите, что я еще ничего и кое-что у меня получается, а уж попадись какая необработанная грядка, вы тут же даете именно мне.
ДОЛЬМАНСЕ (
смеясь). Ах! Что за прелесть! Очаровательно! Наивная непосредственность в соединении со свежестью... (
Демонстрируя Эжени). Огюстен, дружок, вот нетронутая клумба в палисаде; готов ли ты за нее взяться?
ОГЮСТЕН. Ай, побойтесь Бога, господа хорошие! Такие лакомые кусочки не про нас.
ДОЛЬМАНСЕ. Смелее, мадемуазель.
ЭЖЕНИ (
краснея). О Боже! Какой стыд!
ДОЛЬМАНСЕ. Откиньте это малодушное чувство; все наши действия, а в особенности развратные, внушены нам природой, и что бы мы ни измыслили, не должно вызывать в нас стыда. Ведите себя с этим юношей, как грязная шлюха; подстрекая мужчину к распутству, девушка отдает дань природе, ибо главное предназначение слабого пола – бесчестить себя перед сильным полом; словом, вы, женщины, созданы исключительно для блуда, и те из вас, которые стремятся ускользнуть от служения природе, недостойны жизни на земле. А теперь спустите-ка сами с этого молодого человека штаны – пониже, до конца его замечательных ляжек, рубашку ему заверните под жилетку, пусть передняя сторона – и задняя, которая, между прочим, изумительно хороша, – находятся в полном вашем распоряжении. Одной рукой хватайтесь за этот объемный кусок плоти, вскоре, надеюсь, он устрашит вас своим видом, другой рукой прогуливайтесь по ягодицам и щекочите отверстие жопы... Да, вот так. (