Вот почему, несмотря на ворчание Влада, что пришлось весь день ждать отлета, я буду не единственной Далтон, отправляющейся за ответами в Восточную группу индейцев Чероки. Моя сестра тоже на четверть чероки, и, быть может, я не одна чистокровная ведьма и потомок племени Аникутани.
— Почему встреча в казино? — вместо приветствия, спросила Гретхен, входя в наш номер. Несмотря на долгий перелет и очень раннее утро, ее макияж был безупречен, а волосы все еще лежали мягкими волнами, которые придавали пышности прическе.
— Так безопаснее, — ответила я. — Здесь большая проходимость, и мы станем лишь еще одними лицами в толпе.
Гретхен брезгливо осмотрела наш двухкомнатный номер.
— Для записи, мне больше нравится вилла в Цезарь Палас в Вегасе, чем это место.
Обнимая ее, я закатила глаза.
— Тебе ненавистно быть под охраной Влада, но, кажется, ты привыкла к его уровню жизни, да?
— Раз уж я заключенная, тюрьма должна быть хорошей, — колко ответила она, обнимая меня на несколько секунд дольше обычного, несмотря на электричество. Как всегда, раздражительность была лишь для вида, она скучала по мне, просто не знала, как сказать.
Поэтому я заговорила первой.
— Рада тебя видеть, — произнесла я, когда она меня отпустила. — Я скучала.
— Ты скучала? — спросила она обиженным тоном, который ранил. Я ужасная сестра?
«Да, — проворчал мой ненавистный внутренний голосок. — Из тебя никудышная сестра! Ты дала Гретхен найти тебя на пороге смерти в кровавой ванне в шестнадцать лет, и это лишь начало!»
Я сильно сжала зубы, отчего хрустнула челюсть. С самого несчастного случая этот внутренний, злобный критик, говорил в моей голове. В последнее время он вел себя тихо, но не ушел, думаю, никогда и не уйдет.
«В моей голове не должно звучать более одного голоса, — отрезала я. — Поскольку, мне нужно услышать Мирсея, когда он появится, тебе нужно заткнуться!»
Взяв свою среднюю версию шизофрении под контроль, я вернулась к Гретхен.
— Конечно, скучала. Не будь так опасно, мы бы чаще встречались.
Красивые черты ее лица омрачило хмурое выражение, отчего она стала выглядеть моложе своих двадцати трех лет.
— Точно, ты всё воюешь. Полагаю, твой муж выбрал это место ни для празднования победы. Нельзя ли как-то ускорить события? Я хочу в этом веке вернуть свою жизнь. — Затем, повернулась к Владу с тем же выражением. — К слову об этом, приветики, Дракзять.
— Не называй его так! — ахнув, сказала я.
— Что? — раздраженно возразила она. — Это не слово на «Д», а просто прозвище
— Которое ты не станешь больше употреблять, — заметил Влад обманчиво добродушно.