Особенно если мужчина внутри нее – ее возлюбленный.
Эрон крепко обнял свою женщину и прижал ее к себе. Ради этого мига с ней наедине он позабыл обо всем. И он никогда более не станет тем человеком, что ступил на берег туманной Англии чуть больше недели назад. Потому что тот человек только и делал, что вспоминал былое…
Теперь же Эрон видел только будущее, свое собственное будущее. Будущее, полное огня, света и радости, в котором его ждут бесконечные споры и столько новой родни, что ее невозможно сосчитать, тем более что она постоянно множится…
И нет в целом мире женщин, кроме его Электры. Но даже сейчас, когда ее обмякшее тело покоилось на его груди, а голова лежала на его плече так, что лицо его зарылось в ее благоухающие волосы… даже сейчас, когда он ощущал губами биение жилки на ее шее, Эрон ощущал в душе растущий страх.
«Что, если она не любит его? Что, если она никогда его не любила?…»
Эрон перекатился на бок так, что тело Электры оказалось распростертым подле него на одеяле, но ногами она по-прежнему обнимала его, а ее волосы падали ему на лицо. Сердце его выстукивало новый ритм, душа словно очистилась и обновилась.
Спящая Электра была такой мягкой, нежной и податливой, что никто, знавший ее всегдашнюю резкость и вспыльчивость, не мог бы представить себе ее такой. По крайней мере Эрон сам не поверил бы своим глазам, если бы знал, как нежна она с младшей сестренкой и как любит свою странную мать…
Электра вовсе не была бесчувственной. Напротив, ее слишком волновало мнение людей о ней. Ей важно было заслужить их одобрение, особенно если эти люди насмешливо высказывались о ее безумной семейке.
И все ее хитрости, и ее отчаянные поиски идеального холостяка – все это имело целью защитить это сборище ее обожаемых безумцев. Из них всех, пожалуй, лишь Орион не обладал чем-то даже отдаленно напоминающим сердце… Но и за него Электра стояла горой! Впрочем, отныне об идеальном холостяке можно забыть. Потому что он умрет, но не отдаст ее никому.
Эрон подсунул руку под голову спящей, чтобы ей было удобнее лежать, и улегся щекой на шелковистые завитки ее волос, разметавшиеся по всему одеялу. Уже засыпая, он улыбнулся: ему хотелось всю оставшуюся жизнь сражаться с ней за место под одеялом…
Закрыв глаза, он глубоко вдохнул сладостный, пряный аромат удовлетворенной Электры. Что ж, великолепно. Он покойник. Но какая сладкая смерть!..