Диалоги снаружи и внутри (Антология) - страница 75

Не может быть вечным ай-пи – постоянство.
С машин на людей перенос радиации —
Идей, образцов. Проявление Бога…
И имя дано ему – экстраполяция.
Итог: легион – потому что их много…
Как феникс нуждается в самосожжении,
Так люди желают электрогоспод…
Прими терабайты моих сожалений и
Введи в алгоритмы свой жизненный код…
Затеяв полемос в глубинах субстанции,
Губи, словно вирус, гнездо микросхем.
Вот так получилось: теперь мы повстанцы —
В плену у машин, что описывал Лем…
………………………………
А мысль программиста блуждает по шифру:
Выходит, что люди навечно мертвы?!
По улицам города шастают цифры,
В телах – из живой скорлупы…
………………………………
Наверное, я никудышное «моно»:
Пришел человеком и встал в полный рост.
Плохая программа, не знаю закона…
И я не могу оторваться от звезд…

Мой Бог

Мой храм – мой дом. Я обретаю Бога
В пути и исключительно в себе.
Запутана и тяжела дорога.
Но как иначе верить на Земле…
Я атеист и каждый день мой – Слово;
Рождение, начало в точке «О».
Бывает больно: я боюсь уколов, —
Хотя мне часто колют (штук по сто)…
Я нахожу в безбожии единство;
А Бог мой вне религий и молитв —
Он совершил вчера самоубийство,
Но вновь воскрес для предстоящих битв…
Когда во мне надежды дней погибли,
Он поселился глубоко, в душе.
Внутри меня хранятся тексты Библий,
Мой Бог с них вечно делает клише…
Таков порядок. Почему же часто
Мне снятся три распятых мертвеца?
У одного (я вижу это ясно)
Черты и краска моего лица…
Но почему в час невозможной боли,
В миг отречений, гаснущей свечи —
Он не бывает чем-то недоволен?
И просто внемлет. И всегда – молчит…
В себе храня не только жизни пламя,
Но и все то, к чему взывает смерть,
Я вновь смотрю на мир Его глазами,
И потому мне нелегко смотреть…
Сегодня я живу, а это значит:
Дворами потемней иду домой…
Через всю горечь, боль и неудачи —
Но знаю, что мой Бог идет со мной…

Мой город

Мой прежний город стал свободней.
Здесь мертвых больше, чем живых…
Цветет сирень над преисподней
Еще советских мостовых.
Здесь нервно прячется в сединах
Печаль стареющих отцов…
Манящий траур магазинов.
И плач младенцев-мертвецов…
Но только тени в каждом тельце…
Здесь солнца нет… Омона Ра…
Здесь размножают злое в сердце
Под видом плотского добра…
Бренчат коробки-саквояжи.
И все – к столу и от стола…
Но в дыме, копоти и саже
Блестят церквей колокола…
Туда, где кладбище рассудков
И танцы в мертвом кабаре,
Приходят люди без желудков,
И Бог готовит им пюре…
А в мутном вареве мышленья
Клешнями всяческих сетей
Мой город тянет в пасть забвенья
Себя рождающих детей…
Они приедут в воскресенье.
Молитву каждый сотворит.
А путь живой сердцебиенья
Покроет твердый монолит…