Отпустив поводья, я запустил руки в его гриву, и, ухватив по горсти шелковистых волос, потянул.
— Аааааэээээ! — кричал я, наклоняясь к прижатым к голове ушам, и сжимая коня локтями за шею. — Нееееаааааа!
Удары копыт по земле постепенно замедлились, и Маленькая Стрела остановился. Он тяжело дышал, и испуганно вращая глазами, грыз удила.
Я спрыгнул на землю и обеими реками обхватил коня за шею. Прижавшись к его морде лбом, я зашептал ему на ухо успокоительные слова. Маленькая Стрела дрожал и испуганно вздрагивал. Мне прекрасно было понятно его состояние, ведь чудовище и меня не на шутку напугало.
Постепенно дрожь прекратилась. Я достал из седельной сумки жесткое полотенце и принялся растирать грудь и шею скакуна, изгоняя из него остатки страха.
Обратный путь занял гораздо больше времени. Меня всю дорогу мучили нехорошие предчувствия, и страх, что я возвращаюсь напрасно.
Перед моим внутренним взором представали страшные картины, от которых кровь стыла в жилах, и волосы на голове вставали дыбом.
Положив ружье поперек седла, я молил Маленькую Стрелу поторопиться, а духов молил о том, чтобы не дали моему скакуну споткнуться, на перекопанной воронками от снарядов дороге.
Шеймус и мистер Конноли стояли на обочине у поваленного забора из колючей проволоки.
У них под ногами поблескивал курган из стреляных гильз, одежда на них была разодрана в клочья, а чуть поодаль валялись два коня, с разорванными глотками.
Маленькая Стрела издал странный звук, похожий на всхлип, и остановился как вкопанный.
— Вы как раз вовремя, мистер Блэйк! — мистер Конноли обернулся ко мне, его лицо было измазано кровью и грязью.
— Мы все-таки поймали, проклятую тварь! — крякнул Шеймус. — И заметьте, без помощи индейской магии!
Из придорожной канавы раздался леденящий кровь рык.
Я спрыгнул с коня и наскоро привязал к покосившемуся забору.
— Сами поглядите, — мистер Конноли устало махнул рукой вниз. — Спеленали как младенца!
На дне канавы лежал волк, запутавшийся в колючей проволоке, как муха в паутине. От страшного рыка завибрировала земля. Проволока скрипела и стонала, натягиваясь, а стальные шипы все глубже и глубже вонзались в окровавленную шкуру.
— Сначала он разделался с нашими лошадьми! — Шеймус тоже был покрыт кровавой грязью с головы до ног. — А потом кинулся и на нас!
Он указал винтовкой на ограду из колючей проволоки.
— Мы заняли вот тот холмик и принялись отстреливаться, да только все без толку! — толстяк заулыбался. — Тварь полезла на нас прямо через ограду, запуталась в ней и повисла на колючках как репей на собаке!