— Чего тебе?
— А Поля?..
— Спит.
Чёрная приоткрыла глаза:
— Не сплю. Входи, Сварн.
Серый сочувственно глянул на бледную женщину:
— Даже не буду спрашивать, как ты. Вижу, что хреново.
— Можно и так сказать, — волчица чуть повернула голову набок. — Ничего, оклемаюсь, не в первый раз.
— Мы тут тебе подарок решили сделать, — Сварн выглянул в коридор. — Чтобы тебе веселее было, пока болеешь.
В комнату вошли Владий с Нарсием с огромной коробкой. Оборотница настороженно следила за ними:
— Это что?
— Телевизор.
— И не лишь бы какой, — встрял Рыжий волк. — Плоский экран, выход в Сейпонет.
Полина нахмурилась, наблюдая за уверенными действиями оборотней:
— Зачем всё это?
— С днём рождения, Снегирь! — Нарсий, не глядя на женщину, махнул рукой и вышел.
Владий смылся ещё раньше. Женщина глянула на Сварна:
— И что это за показательное выступление на тему всеобщей дружбы?
— Поля, так или иначе ты сейчас — наша. И живёшь с нами. А Белые оборотни очень трепетно относятся к семье.
— То-то я трепещу последние пару месяцев, — едко заметила оборотница.
— Не путай две вещи! Когда тебя альфа и беты дрючат за строптивость, приучая к порядку, — это одно, но если кто-то вздумает чморить тебя, просто потому что ты худая и слабая, — п…ц ему.
* * *
Спустя несколько дней Полина возвращалась от Ансура, взмокшая, вымученная. Рука всё ещё болела, а мазь из-за побочных действий Чёрной больше не давали. Хотелось одного: заснуть и забыться хоть ненадолго. Но у дверей волчицу ждал Виттур. Уже вернулся? Оборотница непроизвольно замедлила шаг.
— Альфа?
— Добрый вечер, Полина! — приветствовал женщину Рейнгольд.
Она опомнилась:
— Простите. Рада вашему возвращению. Надеюсь, вам сопутствовал успех?
— Более чем. Пригласишь? — мужчина кивнул на дверь в её комнату.
Что ему надо?
— Конечно! Проходите!
Виттур заметил, как она бережно поддерживает перебинтованную руку:
— Тебе стоило предупредить на счёт травмы. Гар ничего мне не сказал.
— Как-то не подумала.
Мужчина немного помолчал, глядя на снежную пустыню через окно. И Полина помалкивала, гадая, чем вызван этот визит. Наконец, Рейнгольд повернулся, скользнул равнодушным взглядом по телевизору на стене:
— У тебя был день рождения недавно… У меня есть для тебя подарок.
— Неожиданно, признаться, — растерялась женщина.
Она заметила тонкий конверт в его руках.
— Что это?
— Открой!
— …Боже! — она задохнулась, глядя на фотографию сына. Причём снимок сделан был недавно. Лёша выглядел куда старше. Подросток сидел на скамейке, кому-то улыбаясь. Растрёпанные ветром тёмные волосы, карие глаза с насмешливым прищуром. Даже крохотный шрам на левой брови… Женщина касалась дрожащими пальцами холодной бумаги, словно пытаясь сквозь неё дотронуться до своего мальчика.