— Сколько здесь спален? — не выдержала волчица, выходя из очередной комнаты.
— Десять, не считая мою, — ответил Стах и кивнул на большие двери в центре. — Второй этаж — гостевой. Третий — хозяйский.
А потом Полине показали её комнату:
— Нравится?
Женщина огляделась.
— Неплохо.
— Что не так? — оборотень почувствовал напряжение в её голосе.
— Не люблю персиковый цвет.
Стах понятливо хмыкнул:
— Я тоже. Хорошо, что в моей спальне его нет.
— Тебе виднее.
И тогда Карнеро хитро улыбнулся:
— Нам, милая. Учитывая, что ты будешь жить со мной.
— Не буду.
— Споришь с альфой? Строптивица! Ну-ну!
Оборотница насторожилась:
— Мы так не договаривались.
— А мы с тобой вообще ни о чём не договаривались, — и в мгновение ока исчез шутливый тон и улыбочка. Перед волчицей стоял альфа, привыкший к повиновению и нетерпящий возражений: — В общем так, Полина, ты живёшь со мной, пока не забеременеешь. Потом, если захочешь, съездишь к Яну Грису попрощаться и вернёшься домой в поместье.
— Вы с ума посходили с этой беременностью? — взвилась женщина. — Я не инкубатор!
А Стах услышал другое:
— Значит, Серый тоже время зря не терял. Тогда почему ты ещё не беременна? Течка у тебя была, и вряд ли бы ты выдержала влечение, — немного помолчал, а потом заржал: — Этот идиёт предохранялся?!
— Я не собираюсь с тобой это обсуждать! — разозлилась волчица.
А Карнеро не мог прекратить смеяться:
— Ой, не могу! Ох, детка, я тебе обещаю: первая течка — и я накачаю тебя своей спермой под завязку.
— Губы закатай, волчара! — не выдержала Полина.
— Грубо, зайчик, грубо! — поцокал языком оборотень. — Но я сегодня добрый. Ты приехала и всё такое. За поцелуй прощу.
И без спроса рывком притянул оборотницу к себе, впиваясь в губы.
* * *
Полина каждый день ждала Яна. Теперь она готова была согласиться на любое его предложение. Выйти замуж — да! Забеременеть — да! На фоне хамоватого, наглого Стаха Карнеро понимающий, благородный Ян Грис казался пределом мечтаний. Каждый день в поместье был словно квест на возможность избежать секса с оборотнем. Стах обольщал, совращал, соблазнял каждую минуту, когда они были вместе.
Женщина с отвращением глянула на наряд, разложенный на кровати. Какая пошлость! Уже через два дня после приезда все её вещи, привезённые из Маоты, исчезли, а в шкафу появились наряды, больше подходящие для шлюх и стриптизёрш. Стах заставлял её одеваться в полупрозрачные платья и блузки, а потом часами разглядывал, расписывая, что с ней сделает. Теорию он знал на «пять с плюсом». Единственное, что сдерживало Полину в такие моменты, — понимание, что всё это лишь слова, силой заставлять не будет. Помнила разговор в первый вечер.