— Нет, плакать я не буду.
— Жаль, — серьезно кивнул Лео. — Ради этого, я бы сказал тебе да и позволил надеть мне колечко на пальчик. Ладно, назови мне теперь хоть одну причину, почему мой Дом должен согласиться на твое не слишком щедрое предложение?
— Не слишком щедрое?! — изумленно воскликнул Яр.
— Ну, да, как ни крути, а жадность тебя до добра не доведет, — с умным видом покивал Лео, легко подхватив инфо-пленку с изображением Эйлир.
— Жадность? Семья Эйлир щедро платит за этот союз и…
— Кредиты, кредиты… — скучающе пробормотал Лео. — К чему они мне? У меня стабильно немалый доход, зачем мне ещё глупые финансовые вливания? Мне это не интересно. И, потом, девица-то тоже не слишком подходит на роль жены Главы, разве что могу взять её в дом, как прислугу.
— Ну, знаешь ли? — фыркнул Яр. — И, что же ты хочешь?
— Чистой и беззаветной любви, — усмехнулся Лео.
— Как же ты меня раздражаешь!
На эту реплику Яра, Лео весело и звонко рассмеялся.
— С точностью наоборот, — отсмеявшись, сказал он. — Я хочу право вето всего на три законопроекта выдвигаемых твоим Домом, хочу одно открытое обязательство от тебя…
— А, больше ты ничего не хочешь?
— Хочу, конечно, — серьезно кивнул он. — А ты готов идти на уступки?
— Уступки? Это называется 'вымогательство'.
— Да, какая разница, 'уступки' звучит красиво и демократично, — отмахнулся от него Лео. — Ну, так что? Имеет смысл продолжать или тебе нужно время на то, чтобы немножко подумать?
— Я не говорю тебе решительное 'нет', а ты в свою очередь выходишь в свет с Эйлир…
— Жирно больно за здорово живешь подкладывать тебе соломку помягче.
— Это выгодно и тебе, так что никто от этого не проиграет, и не стоит делать вид, что тебе не нужен этот брак, а стало быть и невеста.
— Мне нужен наследник, всё остальное возможно заменить. Ладно один выход в свет, а взамен я хочу вето.
— Ну и цены у тебя, — зло сверкнув глазами, Яр резко поднялся с дивана и направился к выходу из комнаты. — Идет, — бросил он на ходу.
Как только дверь за демоном притворилась, вся показная веселость слетела с лица Лео, как ненужная шелуха.
— Наконец-то ушел вместе со своей бабой, — покачал он головой, поднимаясь с дивана и подходя к инструменту, что стоял у окна. Его изящные длинные пальцы легко коснулись клавиш, выводя первые аккорды необыкновенной грустной мелодии, веки прикрылись и густые темные ресницы отбросили тень на его бледное уставшее лицо. И кажется в этот момент я забыла обо всем. Он играл, а я растворялась в той боли и тоске, что рождалась на кончиках его пальцев. Неожиданно мелодия оборвалась, он приоткрыл глаза, и ворчливо пробубнил: