Он предложил ещё раз на этой неделе попробовать. По его понятиям, понятиям человека, страстно влюблённого в машины, мотоциклы, гоночные скутера, их визави не сможет так долго сдерживать свою страсть и не попробовать своего нового «коня», бросит все дела, плюнет на всякие вопросы производственнофинансового характера и «рванёт». И хотя это шло вопреки декларируемым, проверенным и не раз практикой правил, командир, увидев вдруг поддержавших Гасана бойцов, согласился. Единственное, что он сделал, так это — прогнал их через баню и уложил пораньше спать, а сам занялся просушкой амуниций, чисткой оружия и укладкой спецсредств.
В девять тридцать Николай получил долгожданный сигнал. Операция началась! Через двадцать минут на безлюдной, узкой, идущей через лес асфальтовой дорожке раздался гром, и вскоре они заметили быстро приближающегося, пригнувшегося к самому рулю мотоциклиста. Он буквально летел, но как и все профессионалы, приблизившись к крутому повороту, да непросохшему от длившегося два дня дождя асфальту, притормозил. Егор нажал кнопку электронного радиоуправляемого пульта. Мотор вдруг стих, проехал по инерции несколько метров и остановился. Не рискнул Семён Григорьевич с неработающим движком спускаться по круто поворачивающему спуску. Остановился он очень удачно, прямо напротив засады. Метнувшийся Егор одним ударом в плечо сшиб его с седла, Николай ударом по шлему оглушил, тут же сунули кляп, спеленали, вкололи, быстро обыскали. В это время к мотоциклу подскочил Гасан, выхваченным из руки Егора пультом отключил блокирующее реле, вскочил в седло, сунул маячок в карман и унёсся. Егор взвалил пленника на плечо, побежал с ним к Кариму. А Николай быстро сунул всё найденное у пленника в рюкзак, зачистил место захвата, облил всё антисобакином и помчался вдогонку за Егором. Догнав, некоторое время бежал рядом, «успокаивая» своё дыхание, затем сунул в руки Егору рюкзак, а сам, перевалив пленника на своё плечо, побежал далее. Они бежали, успев ещё по разу поменять ношу и рюкзак. Через 20 минут они уже были у машины Карима. Быстренько загрузили пленника в багажник и поехали на место, которое они определили в качестве места «потрошения». Через час они уже были там. Их уже ожидал командир. Не раздеваясь и не снимая раскатанных шапочек, быстро перенесли пленника в выделенную для «беседы» комнату. Там сноровисто прикрутили ноги и руки к офисному креслу, сделали ещё один укол и через минут семь Егор поднёс к его носу ватку с нашатырным спиртом. У пленника задёргались веки, дрогнули губы и крылья носа, но он не открывал глаза, продолжал молчать и не шевелиться.