В заключение нельзя обойти вниманием еще одну страницу истории тех лет – судьбу российских беженцев в Финляндии. Уже в 1918 году достаточно большое количество жителей революционного Петрограда – в основном представителей «старой элиты» – попыталось выехать в Финляндию, спасаясь от «красного террора». В то время Маннергейм располагал очень широкими полномочиями. Если бы он действительно, как говорят об этом его апологеты, ненавидел большевиков, но любил русских, вполне логичным с его стороны шагом было бы помочь этим людям. Однако Маннергейм даже пальцем не шевельнул, чтобы сделать нечто подобное.
Финский историк Пекка Невалайнен написал целое большое исследование, посвященное судьбе русских беженцев в Финляндии после 1917 года. В нем он ясно показал: финские власти видели свою задачу в том, чтобы на территории страны было как можно меньше русских. Тех, кто в момент провозглашения независимости оказался в Финляндии, пачками высылали в Россию даже помимо их воли. Беженцев пускали крайне неохотно, временами полностью перекрывая границу. Особенно отличилась в этом отношении финская армия. Как пишет Невалайнен, «появление новых русских в Финляндии породило откровенное противодействие. Наиболее резко реагировали в военных и активистских кругах, исповедовавших „ненависть в рюсся“. Неустойчивость ситуации проявилась в том, что пропитанный духом русофобии и отвечавший за безопасность III отдел Генерального штаба осенью 1918 г., во время зарубежной поездки сенатора Стенруута, захватил в свои руки решение вопросов о предоставлении въездных виз. Результат сказался незамедлительно: легальный въезд русских в Финляндию прекратился как по мановению руки». Хотя впоследствии политика несколько смягчилась, но и в дальнейшем «русских, считавшихся в политическом плане опасными для общества и его обременявшими, изгоняли подобно змей в расселины». Делалось это с ведома, согласия и одобрения Маннергейма.
Подведем итоги. Как говорит народная мудрость, друзья познаются в беде. А истинные патриоты, соответственно, в годину бедствий и кризисов. Маннергейм был патриотом до тех пор, пока это подразумевало награды и почести. Как только страна, который он служил, стала погружаться в пучину хаоса, он предпочел бежать на ее окраину и приложил все усилия для того, чтобы создать там свою независимую вотчину, не замедлив начать отрывать куски от России.
И здесь было бы очень любопытно провести параллель между Маннергеймом и другим российским офицером, судьба которого на определенном этапе оказалась очень похожей. Он тоже верно и лояльно служил могучей стране, пока в ней не начался масштабный кризис. «