Время от времени Маннергейм наведывался и в Финляндию. Он пристально следил за происходившим в стране, стараясь оставаться весомой силой в финской политике. Его симпатии, разумеется, принадлежали правому лагерю. Когда в 1929 году в Финляндии сформировалось резко антикоммунистическое и националистическое лапуаское движение, Маннергейм внешне дистанцировался от него, однако поддерживал контакты с его лидерами. Многие лапуасцы хотели бы видеть его диктатором страны и практически открыто говорили о необходимости государственного переворота. В начале 1930-х годов это движение стало значимой силой, с которой правительству приходилось считаться. Однако попытка государственного переворота, предпринятая в 1932 году, не удалась. Президент Свинхувуд жесткой рукой подавил выступление лапуасцев. Как писал Вейо Мери, «хоть Маннергейм и дал зеленый свет этому движению, но контакты с ним поддерживал через близких ему людей, не желая оставлять явных улик, и потому бросил движение, как только его официально призвали, чтобы немедленно вручить настоящую власть». Он хотел ставить только на ту лошадку, которая однозначно привела бы его к победе.
Активность Маннергейма не прошла бесследно. В финском руководстве решили, что популярного деятеля лучше держать поближе к себе и иметь в его лице друга, а не врага. Поэтому в 1931 году тот же Свинхувуд принял стратегически верное решение, предоставив Маннергейму государственный пост. Он был назначен председателем Совета обороны и в военное время должен был стать главнокомандующим финской армией. Его полномочия в мирное время не были четко определены, однако Маннергейм постарался воспользоваться ими максимально эффективно. В 1933 году ему было присвоено звание маршала финской армии.
Назначая Маннергейма на должность с громким названием, Свинхувуд рассчитывал, что полномочия председателя Совета обороны будут скорее символическими. Его целью было, с одной стороны, запрячь опасного противника в свою упряжку, с другой – лишить его даже тени реальной власти. Однако провести Маннергейма таким примитивным маневром было невозможно. Воспользовавшись расплывчатостью своих полномочий, он немедленно приступил к их расширению. В результате во второй половине 1930-х годов Маннергейм вновь приобрел значительное влияние на финскую политику. Как он воспользовался этим влиянием?
«Мы ничего не можем поделать с географией» – так сказал финский политик Юхо Паасикиви, ставший президентом Финляндии в 1946 году. Этими словами он обосновывал свой курс на поддержание дружественных отношений с Советским Союзом. Для того чтобы осознать эту простую истину, понятную при первом же взгляде на политическую карту Европы, финской политической элите потребовались две кровопролитные войны, потери десятков тысяч человеческих жизней и десятков тысяч квадратных километров территории. До Второй мировой войны в Финляндии преобладали резко антисоветские настроения. И Маннергейм был одним из главных их выразителей.