– Ты едва меня знаешь, – сказала я.
Но это было не так. Райдер знал меня лучше, чем кто-либо. Я открылась ему больше, чем кому бы то ни было. Просто он об этом не догадывался.
– Я знаю, что мне с тобой весело, – сказал он. – Ты соображаешь быстрее всех, кого я знаю. И употребляешь заумные словечки в повседневной речи.
– Как и ты, – парировала я. – Только я делаю это для хохмы. А ты – потому что сноб из элитной школы.
– Я знаю, что ты назвала свою машину женским именем, потому что любишь ее, даже при том, что это рухлядь, – продолжил он. – Я знаю, что твое настоящее имя – Соня.
– Что? Кто тебе сказал? Я их убью.
Он рассмеялся:
– Я знаю, что ты смышленая. Остроумная. И неподражаемая.
Неподражаемая.
Уже не в первый раз он использовал это слово, описывая меня. Перед Рождеством он назвал «неподражаемой» свою собеседницу в чате. Конечно, он думал, что это Эми, не догадываясь, что переписывается со мной. Но это меня он все время считал неподражаемой.
– Ну, а… ты знал, что я еще и серийная убийца?
– Зачем ты это делаешь? – спросил он.
– Что?
– Всякий раз, когда заходит речь о чем-то серьезном или сентиментальном, ты просто отшучиваешься, – пояснил он. – Почему?
– Не знаю, – сказала я. – Наверное, потому что нервничаю.
Он усмехнулся:
– Я заставляю тебя нервничать?
И, несмотря на свое решение, я сказала правду:
– Очень.
В его глазах промелькнула догадка, и я вдруг вспомнила наш разговор в чате еще в ноябре, когда мы оба признались в том, что заставляем друг друга нервничать. На мгновение мне показалось, что он меня вычислил. Понял, что все это время имел дело со мной.
Я задержала дыхание, не уверенная в том, что хочу такого финала.
Но это мгновение улетучилось. Он легонько потянул меня за руку, и я упала к нему на колени. А потом, несмотря на мои – вроде как – попытки избежать этого, мы снова слились в поцелуе.
Я еще не успела привыкнуть к ласкам. По-прежнему не знала, что делать с руками, в какую сторону наклонять голову. Мы сталкивались носами, но Райдер просто смеялся, как будто находил мою неуклюжесть очаровательной, а не досадной.
Пока его руки утопали в моих волосах, а язык скользил по моему нёбу, я приняла решение.
Я не собиралась рассказывать ему правду.
Я ему нравилась. Он наконец-то переболел Эми и хотел быть со мной. Он считал меня неподражаемой.
Одна Сонни все еще сравнивала себя с Эми. Как мог Райдер отказаться от такой красавицы и увлечься мной? Эми красива и богата, а я… средненькая. И к тому же голодранка.
Но он видел меня другой. И относился ко мне по-другому.
Может, Уэсли и прав. Возможно, я напрасно сравнивала себя с Эми и Райдер разглядел во мне нечто большее, чем в меру привлекательную девчонку или чью-то вредную подружку.