Для земных ученых Альфа Центавра А представляла особый интерес, как почти точная копия нашего Солнца: тот же размер, та же масса, светимость, плотность, тот же спектральный класс и та же температура. В звездных реестрах она значится как «двойная звезда», ибо вместе со спутником своим — Альфой Центаврой Б — представляет систему из двух почти одинаковых солнц. Если в эту систему входят планеты, то условия существования на них должны быть очень схожи с земными.
«Звездный охотник» вырвался за пределы Земли и понесся в океан Вселенной, полный тайн и опасностей…
Астронавты оказались в мире, где действовали свои, необычные, во многом не познанные человеком законы, в пространстве, где нет ни низа, ни верха, ни погоды, ни смены дня и ночи. Они мчались мимо солнца. Но это было не то ласковое земное светило, которое щедро расточало силы жизни с голубого купола. Иное солнце простирало свой гигантский диск на черном, как китайская тушь, небе: оно пылало нестерпимо ярким, ртутно-фиолетовым огнем, посылая излучения, смертельные для всего живого. Грозный лик его обрамляли кровавые фонтаны протуберанцев и венчала крылатая корона. В этой Вселенной не было звуков, и вечно ревущий ядерный взрыв в недрах светила свершался в безмерном, великом безмолвии.
Но и это потрясающее видение осталось позади, превратилось в слабый проблеск маяка… Скорость космолета возрастала, приближаясь к субсветовой. Впереди были только немигающие звезды, которые казались наблюдателям острыми наконечниками стрел, летящих на корабль, и путь, превышающий уже пройденное расстояние в 270 тысяч раз…
Электронные часы-календарь в штурманской рубке показывали два времени: один циферблат — земное время, другой — время космическое, то есть текущее на корабле. Космолет покинул Землю четыре с лишним года назад, и люди на борту «Звездного охотника» состарились на такой же срок. Но на Земле за это время протекло почти пятнадцать лет!..
И припомнился Русанову последний разговор с двенадцатилетним сыном. Примостившись на стул к отцу и обняв его рукой за шею, Валерка спрашивал:
— Почему ты не хочешь взять меня с собой?
— Это невозможно.
— Пятнадцать лет! Я буду скучать, папа!
— Я тоже…
Русанов заглянул сыну в глаза.
— Когда я вернусь, ты будешь уже взрослым, сынок. И я хочу, вернувшись, застать тебя настоящим человеком…
— Я обещаю тебе, папа… Но, — инженер увидел, как глаза сына затянулись влагой, услышал, как вздрогнул вдруг его голос, — если вы… не вернетесь?
Русанов-старший стал серьезным. Положив руки на плечи сына, твердо ответил: