- Здравствуй, отец! - как-то хором выдали они, а папашка передернулся:
- Здравствуйте, дети мои, рад вас видеть!
Повисло неловкое молчание, папаня оглянулся на деда:
-Бать!
-Не, Мишка. Я сказав тебе усе. Ня буду с тобой говОрить!
Дед пошел до соседа, Алька, пожалев явно растерявшегося мужика, сказала:
-Может, Вы поесть хотите?
Он опять передернулся:
-Почему вы меня папой не называете?
-Ну, папа, это что-то близкое, когда рядом, по голове гладит, на руках носит, на коленки разбитые дует, по заднице шлепает, наконец, - выдал Серега, - а, Вы, простите, как-то в этом участия не принимали.
-Так, а ты что, дочь, скажешь?
Алька пожала плечами:
-Мало что можно добавить, да и я, как бы, в Ваших глазах явно в категорию гулящих подхожу...
- Таак, разговора явно не получится! - папашка выскочил за дверь.
Ребята помрачнели.
-Принесло его... Серый, тебе теперь алиментов не видать, точно, но не волнуйся, доучим тебя, осталось какие-то два года. У меня зарплата побольше стала, да и твоя повышенная стипешка. Мамка рублей двадцать осилит, ни фига, хуже было!!
-Аль, вот письма писать одно, а увидеть в живую и ничего, абсолютно ничего не почувствовать... деда и дядь Ваню когда первый раз увидел, такая волна тепла накатила, радовался как Минька, а тут глухо.
В окно было видно, как отец, размахивая руками, что-то говорит деду, а тот обходит его, явно не желая слушать.
-Вот гад, доведет деда, придется ему таблетки пить!
Алька выскочила во двор:
-...только ты виноват! Разбаловал их! - услышала она папашкины слова, и взыграла в ней Цветковская кровь и упрямство:
-Вы не помните, сколько деду лет? Не знаете, что ему противопоказаны волнения? Дед, иди в хату. А мы без тебя пообщаемся!
Отойдя на приличное расстояние от дома, Алька спросила:
-Что конкретно Вам от нас надо?
Тот растерялся:
-Ну вы же мои дети, хотел вот посмотреть, какие вы выросли.
-А раньше не возникало такого желания?
-Я вас не бросал, я с вашей матерью жить не мог. Если бы я тогда не уехал, меня бы посадили.
-Пожизненно?
-Что? Нет, не важно на сколько, но посадили бы, за запрещенную в то время баптистскую веру. Я когда уезжал, у меня сердце было чернее сапога.
-Сейчас побелело?
-Что ты понимаешь? - взорвался папашка. - Я что, вам не помогал, у меня все корешки переводов сохранились.
-Вот даже как? А слабо корешки за конец шестидесятых поднять и посмотреть сумму алиментов? Помнится, если приходил перевод больше, чем на десять рублей, у нас праздник был, иногда. А то, что Сережка зимой, на Урале, заметьте, в школу в кедах бегом бегал?
- А вашей матери поменьше надо было мужиков перебирать.