После того, как наконец-таки наши тарелки пусты, а животы удовлетворены, мы с ним как по команде довольные и улыбающиеся откидываемся на спинки стульев.
— Ну, теперь свидание удалось, — поглаживая полный живот, удовлетворенно протягиваю я.
— Ты, чертенок, обжора еще та, смотрю. Куда ж все девается то? — смеется Рома и я ловлю себя на мысли, что снова и снова восхищаюсь его мужским обаянием.
— В мозги! — поднимаю вверх указательный палец, выдавая эту гениальную мысль. Он качает головой, улыбаясь моей шутке и достав телефон из кармана, проверяет что-то в нем.
— Как тебе концерт? — спрашивает он, возвращая внимание ко мне.
— Круто! Жаль только автограф взять не удалось, — удрученно вздыхаю, и обхватываю себя руками. — Я их коллекционировала раньше!
— Автографы, и много их у тебя?
— Ага, штук двадцать накопилось. Ну это так… детство, — смущенно улыбаюсь.
— Вот, например один из них, — с довольным видом поднимаю ногу и демонстрирую ему свой кросс с автографом Честера.
— В прошлом году… Линкин парк, — и столько гордости в глазах. Нет, все таки детство из меня ничем не выбить. Нашла чем хвастаться такому брутальному и серьезному парню.
— Вау… и как тебе удалось? — на удивление вижу восторг в его глазах.
— О, да ничего особенно, встретила его в лифте, — видя вопросительный взгляд Ромы, продолжаю.
— Ходила в Отель Плазу, там на третьем этаже у них клиника глазная. Забирала маме контактные линзы. Ну и представь мое удивление, когда я забегаю в практически уехавший лифт, едва не поцеловав носом пол, и сбиваю какого-то мужчину с ног. Тысячу раз извиняюсь, а потом поднимаю на него глаза… и думаю: Обалдеть меня пришибло, раз уже Честер видится в лифтах! Ну и слово за слово, очень приветливый и смешливый оказался. Тут просто Бог послал автограф взять, а при себе у меня только коробка с новыми кроссовками, которые я только что купила. Недолго думая, я пихнула ему их и вуа-ля!
— Обалдеть, чертенок! Не перестаешь меня удивлять, — смеется во всю Рома. А я хмурюсь, замечая, что половина женского населения этого заведения пялится на моего спутника.
— Круто, то есть если меня выпрут из следствия, и наступит черный день в нашей жизни, мы сможем толкнуть их на авито и прокормить голодных себя и детей, — подавшись вперед, ко мне, говорит он.
— Фиг тебе! — показываю дулю и для большей убедительности язык.
Мы снова хохочем. В этот момент официантка подносит к нашему столику заказанный ранее Ромой десерт. И выставляя все это на стол, незаметным движением (по идее для меня незаметным), подкладывает под Ромино блюдо салфетку со своим номером телефона. У меня тут же пропадает вся игривость, Рома же словно не замечает этого.