Победа под Курском, 1943. Изгнание фашистов, 1943–1944 (Алексеев) - страница 23
Улетели фашисты. Подошли к пепелищу командующий фронтом, ближайшие друзья и помощники Рокоссовского – генералы Телегин, Малинин и Казаков. Смотрят генералы на Рокоссовского: мол, скажи, Константин Константинович, какое чудо тебя толкнуло нарушить порядок в приеме работников штаба, что увело из дома?
Улыбнулся друзьям Рокоссовский:
– Интуиция.
Время двигалось. Близилась Курская битва.
Когда окончательно стало ясно, что фашисты предпримут прорыв под Курском, ударят и со стороны Орла и Белгорода, возник вопрос: как быть с населением? Раздались голоса за то, чтобы эвакуировать всех мирных жителей с территории Курского выступа.
Вот какой приводился довод: а вдруг осилят фашисты, прорвутся к Курску, что же, снова наших людей к фашистам в рабство?
Генерал Рокоссовский во время спора решительно стал за то, чтобы людей не трогать.
– Не пустят наши войска фашистов, – сказал Рокоссовский.
– А вдруг не сдержат?
– Сдержат.
– А вдруг прорвутся?
– Не прорвутся.
– У них же «тигры»! У них «пантеры»!
– Не прорвутся, – опять Рокоссовский.
– Ваши гарантии?
Устал Рокоссовский спорить, сказал:
– Интуиция.
И верно. Не пустили наши войска фашистов. Подтвердились слова Рокоссовского.
После Курской победы, уже после освобождения и Орла и Белгорода, кто-то напомнил Рокоссовскому тот разговор:
– Товарищ генерал, значит, оправдалась, не подвела интуиция?
– Не подвела, – подтвердил Рокоссовский.
И следом за этим назвал количество советских танков и нашей артиллерии, нашей авиации и нашей пехоты, принимавших участие в Курской битве. Цифры были огромными. Превосходили наши фашистов в силе. И танков было больше, и самолеты лучше, и артиллерия более мощная.
– Была интуиция, – сказал Рокоссовский. – Надежная интуиция.
Поклон победителям
Завершается Курская битва. И вот на привале сошлись солдаты. Курили, дымили, бои вспоминали. Кого хвалили, кого ругали. Озорные слова бросали. Потом притихли. И вдруг заспорили солдаты, кто под Курском лучше других сражался, кто почестей ратных и ратной славы больше других достоин.
– Летчики – вот кто лучше других сражался, – брошено первое мнение.
– Верно!
– Верно! – пошла поддержка.
И верно, отличились под Курском летчики. Били фашистов в небе. С неба врагов громили. Тут герой подпирал героя. Сама доблесть надела крылья.
– Летчикам честь и слава. Почет наш великий летчикам, – соглашается чей-то голос. И тут же: – Однако под Курском не летчики, а танкисты лучше других сражались. Танкисты по праву в первых.
Вот и второе возникло мнение.
– Танкисты!
– Танкисты! – дружно пошла поддержка.
И это верно. Высшей мерой явили под Курском себя танкисты. Грудью своей железной сломили они фашистов. Если скажешь: герои Курска – первым делом на память идут танкисты.