Для их городка это было чрезвычайное происшествие, да еще с политической окраской. Поначалу затеяли настоящее следствие, но потом обвиняемых солдат отправили в Советский Союз. Власти всячески старались замять международный инцидент и не допустить ссоры с могучим соседом, а те, в свою очередь, не хотели дискредитировать свою армию. Марте предъявили обвинение в превышении пределов необходимой самообороны, поэтому, к своему ужасу, она оказалась под следствием, которое длилось почти два года. Из Олимпийской сборной ее исключили, и на ее спортивной карьере был поставлен крест. Слава богу, сестра выздоровела, хотя и провела в госпиталях около года. Все случившееся шокировало их обеих.
Дикая несправедливость разожгла в Марте лютую ненависть к русским людям. Она желала мести и мести кровавой, поэтому осенью семьдесят восьмого года при помощи друзей покойных родителей вместе с сестрой бежала в Западный Берлин, где они примкнули к террористической организации, возглавляемой Куртом Байером. Организация была никчемная, да еще провозглашавшая реставрацию фашизма. Это Марте не нравилось, но Курт был мастером конспирации. Его уроки оказались неоценимыми для ее будущей карьеры. При всех недостатках их организации услугами ее пользовались специалисты западноберлинского филиала Центрального Разведывательного Управления США, которые разглядели в ней перспективного оперативника и предприняли попытку вербовки. Она приняла их предложение с условием, что сестра будет ее второй неразлучной половиной. Так началась ее диверсионная карьера, и они с сестрой оказались здесь.
Марта закончила и, подняв голову, внимательно посмотрела ему в глаза.
– Теперь умер последний член моей семьи и что будет дальше, я не знаю.
В ее голосе Сергей не уловил недоброжелательных интонаций, а увидел усталого, слегка надломленного тяжким прошлым человека. Он осознавал, что ее настроение может в любой момент измениться. В таком настроении она была непредсказуема и опасна, учитывая оружие в ее руках. Он понимал, что завладел ее вниманием, и теперь, чтобы не потерять инициативы и ее расположения, должен был продолжать беседу.
– Этого всего не произошло бы, если бы вы не приехали сюда. Это не ваша война, – сказал он и уже совсем тихо, словно самому себе, добавил: – Ну и не моя война. Это точно.
– Тебя дома ждут? – неожиданно переменив тему, спросила она.
– Да, конечно, ждут! – И она ждет?
– Не понял, про кого ты говоришь?
– Про твою девушку! Обычно парней из армии девушки ждут, а ты мужчина видный. Главное – в тебе нет рабской покорности, это самое гадкое в человеке. Сильные мужчины женщинам нравятся.